Белая Гвардия.

Відповісти
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Взятие города Курска :flag_kornilov:

1-й Корниловский Ударный полк
7 сентября 1919 г. 1-й батальон полка со 2-м взводом 1-й генерала Маркова батареи наступал на город и после небольшого боя вошел туда. В самом городе боя не было. 2-й батальон полка с 1-м взводом 1-й генерала Маркова батареи легко опрокинул красные заставы против себя, перешел железную дорогу Пены-Курск и занял слободу Ямская и расположенный в ней городской вокзал города Курска, Большевики не успели эвакуировать города, и большие запасы обмундирования, белья и провианта остались в распоряжении Добровольческой Армии,
2-й Корниловский Ударный полк
На участке полка противник отступал с небольшими задержками. Наша артиллерия обстреливала северную часть города, где скопились отступающие красные. Часть полка в город не попала, охраняя левый фланг от удара противника. В селе Дьяконово было спокойно. Около полудня было получено сообщение, что наши части вошли в город. Красный Курск стал БЕЛЫМ. Это известие произвело большое впечатление среди Корниловцев и населения. Был освобожден первый губернский город. Если самый город красные, будучи разбиты в многочисленных боях, предшествовавших штурму укреплений Курска, сдали сравнительно легко под действием быстроты нашего удара и качества нашего огня, то все же наши потери за эту операцию были велики. Записи полков за это время почти не упоминают о своих потерях и о них мы можем знать только, откуда они пополнялись. Так, после Белгорода 1-й Корниловский Ударный полк через свой «запасный полк» создал 2-й и 3-й Корниловские Ударные полки, которые уже до штурма Курска были на фронте. На Курск же наступала только Корниловская Ударная бригада в составе 1-го и 2-го полков, 3-й же полк командование взяло от нас на участок Дроздовцев, в отряд полковника Манштейна, который потом присоединился к своей дивизии только под Орлом.

В истории Марковцев, в ее втором томе, говорится, что батальон формировавшегося тогда их 2-го полка был придан 2-му Корниловскому Ударному полку и еще до атаки укрепленной полосы принимал участие в бою у хуторов Селиховых, потеряв там убитыми и ранеными сто человек из своего состава в 600 человек. Хутора Селиховы были тогда в центре движения 2-го Корниловского Ударного полка, значит и потери Корниловцев были там не малые. Ныне здравствующий (февраль 1970 года) командир тогда офицерской роты 2-го Корниловского Ударного полка полковник Иванов К. В. вспоминает, что при атаке полка на проволочные заграждения в одном месте ударники не могли их прорвать и ему с офицерской ротой пришлось их выручать, поддержав ударников своей лихой офицерской атакой. И все это было под ружейным и пулеметным огнем. В материалах для истории Корниловского Ударного полка имеется письмо адъютанта офицерского батальона поручика Бондарь А. Еф., в котором он вспоминает о том, как под Курском к нам перешли от красных два капитана, оба кадровые офицеры, высокие и красивые. Один был назначен в офицерскую роту, а другой получил солдатскую, и при штурме укреплений Курска оба они погибли на проволоке.

Да, пехоте не так легко обошелся прорыв укреплений Курска, как это освещают бронепоездники и даже артиллеристы.

Потери Корниловцев за операцию на Курск были настолько велики, что обильно подходившее пополнение не успевало пополнять убыль. Своим ударом по Добровольческой Армии красные тогда не только сорвали наше наступление на Курск в первой его стадии, но и нанесли нам большие потери. Только качество наших войск и действительность огня сломили сопротивление красных, которым не помогли ни сибирские стрелки, ни укрепления Курска.

За время движения Корниловского Ударного полка от Белгорода до Курска он стал бригадой, а с выходом на фронт и 3-го полка стал фактически дивизией трехполкового состава, где каждый полк имел свой запасный батальон, значение которых для дела пополнения убыли было очень велико. Наши потери с выходом на Московскую дорогу стали уменьшаться с зарождением собственной Корниловской артиллерийской бригады, создаваемой за счет противника. До этого нас полностью обслуживали доблестные Марковские батареи. Если наши потери за время обороны Каменноугольного бассейна определялись сменой тройного состава полка, то путь от Купянска до Курска равен смене одного состава 1-го и 2-го Корниловских Ударных полков, что при нормальном их составе равняется 3 тысячам человек.

Парад войскам в городе Курске
8 сентября. На параде был одни батальон от Корниловской Ударной бригады и батареи Марковцев. Парад принимал генерал-лейтенант Кутепов который передал им от Командования ОСОБУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ. Участники этого парада передавали, что их особенно поразила искренняя радость жителей Курска, заполнивших все прилегающие улицы.

1-й Корниловский Ударный полк

3-й батальон переходит на станцию Букреево для обеспечения города от внезапного нападения.

2-й Корниловский Ударный полк

1-й батальон переходит в Гремячий Колодезь и 2-й — в Мокве.

9 сентября. 1-й полк — без перемен, а 2-й полк переходит в село Татарниково и на ночлег располагается в селе Нижне-Медведское.

10 сентября. 3-й батальон 1-го полка с батареей занимает дер. Дерновка и станцию Золотухино.

2-й Корниловский Ударный полк переходит через село Дреново в село Большая Жировка. Бой с отходящим противником. На ночлег 2-й батальон расположился в селе Жировец, а 3-й батальон в селе Ситное.

1-й Корниловский Ударный полк

11 сентября. 1-й батальон полка переходит на хутор Родительский, а 2-й — на хутор Мошин.

Наступление на г. Фатеж

2-й Корниловский Ударный полк

Полк идет на г. Фатеж. 2-й его батальон в обход без боя занимает село Ржава. В полк после Курска все время прибывает пополнение и его офицерская рота разворачивается в батальон из трех офицерских рот. Численность батальона — 750 человек, временами превышая это число. Этот батальон в составе трех рот просуществовал до оставления нами Родины, и я считаю своим долгом осветить его жертвенную службу России в рядах нашего доблестного 2-го Корниловского Ударного полка по письму его адъютанта поручика Бондарь, Алексея Ефимовича, присланному мне для материалов по истории уже в эмиграции, в 1963 году, из Люксембурга.
Вкладення
303-levitov.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Описание формирования офицерского батальона 2-го Корниловского Ударного полка. :flag_kornilov:

2-й Корниловский Ударный полк формировался капитаном Пашкевичем, Яковом Антоновичем, в Ростове на Дону в первой половине 1919 года, и в то же время там была сформирована и первая офицерская рота этого полка. В эту роту вошли офицеры, добровольно прибывшие из освобожденных районов, прилегающих к землям Войска Донского; другие — по призыву через воинские присутствия, перешедшие добровольно из местностей, занятых красными, и те из офицеров, кто был взят в красную армию и послан на фронт, и которые при первом удобном случае, рискуя жизнью, переходили к белым. Последних часто считали пленными, что порождало ошибки и недоразумения очень печальные. Вся эта человеческая сила, ясно, не была красной но, попав в Ростов, должна была пройти через контроль воинских разведывательных комиссий. У кого были документы, послужные списки, кто находил знакомых поручителей, получали удостоверения, подтверждающие чин, имя и фамилию. У кого не было на руках никаких документов и не было поручителей, те получали удостоверение: «именующий себя» таким-то. С такими «ярлыками» они отправлялись в так называемые «цементные казармы» в Ростове и там-то и было положено капитаном Пашкевичем начало формирования 2-го Корниловского Ударного полка и при нем — первой офицерской роты. Лично с каждым разговаривая и осматривая, капитан Пашкевич отобрал около 250 человек. Это и была та офицерская рота 2-го Корниловского Ударного полка, которая потом развернулись в офицерский батальон. Первым командиром роты был назначен первопоходник капитан Громыковский, а его помощником — капитан Иванов, Константин Васильевич, офицер лейб-гвардии Преображенского полка, который на первом смотру перед командиром полка четко произвел ротное учение. Выправка, стройность, четкость и быстрота расчета, повороты, — понравились и нам, рядовым офицерам, и произвели хорошее впечатление и на командира полка. Тогда же были здесь назначены из состава роты отделенные и взводные командиры и фельдфебель. Назову тех, кого помню поименно: командир 1-го взвода поручик Нашивочников, фельдфебель подпоручик Вакуленко, Петр, — из старых прапорщиков запаса. В 1-м взводе отделенным был назначен и я. Командиром взвода был и штабс-капитан Плохих, Федор. Никто никого раньше не знал, может быть отдельные офицеры, знавшие друг друга по местожительству. До формирования роты поверхностное знакомство произошло в казармах, где мы жили в довольно скудной обстановке, подвергаясь ночным нападениям и нашествиям блох, клопов и кое-каких других насекомых. Как будто сейчас вижу поручика Григуля, Петра Яковлевича, худого, но необычайно подвижного, воюющего при свете стеариновой свечи с нашествием особого рода иноплеменников. Подтянутого, сосредоточенного, мало разговаривающего, аккуратно выбритого, с четким пробором, капитана Иванова, Константина Васильевича. Спали рядом, не зная ни друг друга, ни нашей дальнейшей службы.

После выхода Добровольческой Армии на линию Белгород-Харьков вошла во 2-й полк и сила человеческого материала, давшая возможность на ходу, в боях и походах развернуть вторую и третью офицерские роты. В самом Харькове, когда полк прибыл на фронт, к нам влилось столько офицеров, что взводы 1-й офицерской роты разбухли до 30 человек, Много офицеров было из народных учителей, землемеров Харьковской землеустроительной комиссии, артистов театра Корш, студентов, техников, служащих земских управ, учителей городских училищ, семинаристов, — словом — все то молодое, живое, что училось, служило, строило Россию в мирное время. Все то, что в первую мировую войну приняло на свои плечи офицерские места после первого кровавого года войны, когда кадр Действующей Армии мирного времени был уничтожен. Вся эта молодая Россия — сыны Ее, — призванная в Армию начиная с 1914 года, окончив школы прапорщиков и военные училища, довела войну, вызванную немцами, до самого 1917 года и в революцию образовала то, что называлось Белой Армией. Часто мы слышим или читаем упреки, замечания, а то и прямые обвинения в грабежах, мародерстве, насилиях, раздевании. Возможно, что в обстановке гражданской войны это бывало, но мы знаем, что в офицерских ротах 2-го Корниловского Ударного полка, если это и было, то лишь как исключение. Имелся не только строгий приказ по полку на этот счет, но и сами офицерские роты строго следили за собой. Стыдились на ходу сорвать яблоко или горсть вишен. И в то же время жалования никакого не получали, и снабжение было слабое. Обмундирование мы получили из мешкового материала: штаны и такие же гимнастерки, причем и материал этот был третьего сорта и качества. Летом с этим как-то мирились и справлялись, а вот к зиме — б е д а... Шили из брезентов, захваченных на железнодорожных станциях, обмундировывались за счет пленных. По дороге на город Обоянь, Курской губернии, вспоминаю колоритную фигуру поручика Григуля, шагающего по шоссе в л а п т я х и о н у ч а х. А чтобы научить его обматывать как следует онучи на ноги, пришлось вмешаться мне, тут же свернув с шоссе, под копной, ибо ноги он страшно набил от неумения обернуть онучи. Так в лаптях, его здесь вскорости и ранило.

На путях на Обоянь и на Курск, после упорных, кровопролитных боев, особенно после боя под Танеевкой и у леса того же названия, зародилась мысль о своих пулеметах (то есть собственных, при роте или батальоне), о своей повозке, постоянно находящейся под рукой командира. Танеевка, бой у леса, подтвердили эту мысль. Офицерская рота получила задание выбить красных из Танеевского леса, к которому от нашего участка вел ров, балка, а направо и налево были поля скошенной и связанной в копны пшеницы. Ротой командовал капитан Громыковский. По всему фронту полка шли упорные бои. Загвоздка была вся в том лесу. Красные укрепились, срезали по опушке деревья до аршина и более и на них установили пулеметы, а впереди, перед оврагом, были окопы, занятые пехотой. Атака в лоб, поведенная по оврагу к лесу и пшеничным полям, от копны к копне, не дала нужного результата, захлестнулась, так как красные пулеметы нас буквально косили. Здесь были убиты: капитан Громыковский, командир роты и несколько офицеров, среди которых поручик Добровольский, гражданский инженер. Командование ротой и участком принял капитан Иванов К. В. Капитан Плохих получил приказание пройти с двумя взводами в обход леса и ударить во фланг красным, засевшим в лесу, на опушке и за лесом. А мы из-за копен перед лесом продолжали демонстрировать наступление, перебегая от копны к копне. Красота была видеть капитана Плохих со своей полуротой, быстро, чуть ли не бегом, охватывающей фланг красных, которые заметили это только тогда, когда наши бросились на них на «ура». Мы, конечно, не упустил момента и тоже бросились в атаку. Этого удара красные не выдержали и, бросив все, драпанули. Тут мы захватили пулеметы Максима и Виккерса и большой запас лент и патронов. Кое-что оставили себе, а остальное забрал в пулеметную роту поручик Лысань, который был на этот счет «глазаст» и не упускал случая укрепить и расширить пулеметное дело, ибо пулеметы по большей части решали и венчали дело в боях.

С этого времени началось особое сближение и внимание к нам капитана Пашкевича, командира полка. В офицерскую роту текло пополнение, и скоро она развернулась в батальон 3-ротного состава, командиром которого был назначен капитан Иванов, Константин Васильевич. Я нарочно называю его по имени и отчеству, потому что у нас был еще один капитан Иванов, Виктор Павлович, который перешел к нам от красных после Обояни вместе с другим офицером. Она они были кадровые офицеры, стройные, высокие, красивые. Вскоре тот офицер, чью фамилию я не упомню, получив в полку солдатскую роту, брал Курск с нею и там, на проволочных заграждениях и погиб. Капитан Иванов, В. П., получил 1-ю офицерскую роту. 2-ю роту — штабс-капитан Плохих, и 3-ю роту — капитан Панасюк. Официально, по приказу, за офицерским батальоном не была зафиксирована собственная пулеметная команда, но она фактически существовала и действовала во всех боях. В офицерском батальоне, численность которого доходила до 750 человек и более, было, конечно, достаточно офицеров-пулеметчиков. Моего взвода поручика Нашивочникова тоже взяли от нас; сначала дали ему солдатскую роту, а потом он получил и батальон. В одном из последующих боев он пал смертью храбрых за честь России. Был он отличный, спокойный, выдержанный и заботливый офицер из народных учителей.
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

К Орлу мы подходили уверенно, буквально сметая на своем пути красных. Офицерский батальон почти всегда был в резерве полка. Бросал его командир полка туда, где по ходу боя случалась задержка, неустой, упорство красных, где нужно было достигнуть успеха. Командир полка любил и ценил нас, но, как командир полка, он любил и ценил весь полк свой, который уверенно вел от победы к победе, не щадя своих сил и не жалея себя. Где бы мы ни были, будь то на походе, будь то в разгаре боя, он при первой же возможности приходил или приезжал к нам. Часто на походе идет он с командиром батальона, обмениваются мнениями, что-то обсуждают, и вдруг: «Ну что, господа, приуныли! Затянем-ка песню!» Головная рота затягивала любимую песню Пашкевича «Вот несется трубач, на рожке играя, он зовет верных сынов на защиту края... Марш вперед.. Россия ждет!», и сотни российских глоток подхватывают так, что невольно сжимается сердце и по телу бегут мурашки. А пели — Господи, Твоя воля — так пели, что мне, любителю пения, певшему и поющему еще и теперь, кажется, что такого пения я больше не услышу... Нет, слышал потом, в Париже, могучее, красивое, стройное, но уже отшлифованное для сцены и для запада, пение хора красной армии под управлением Александрова. Было кому петь и было из чего создать хор. А голоса какие были!!! Любимая песня всего батальона и командира полка была: «Оседлаю коня, коня быстрого, и помчусь, полечу легче сокола...» и конец ее: «Но увы, нет дорог к безвозвратному! Никогда не взойдет солнце с запада»... Плакать хотелось и от чувств, вложенных в эти простые слова, и от красоты пения. А через минуту, — разухабистую, с присвистом и хрюканием...

Где-то на походе, после совещания командира полка с командиром батальона, мне было предложено, как адъютанту офицерского батальона, написать мотивированный рапорт о необходимости создать пулеметную команду при офицерском батальоне и конную связь, которые фактически уже тайно существовали и очень хорошо работали. Адъютантство в нашем батальоне не было похоже на понятие, заключающееся в этом слове. Походная канцелярия была вся в шапке и за голенищами сапог. В походе, в бою, в строю — за командиром батальона, со связью, пешей и конной. Конная — сбоку, справа и слева, несколько впереди, как глаза и щупальцы. Врезалось в воображение не стирающееся временем: на вороном коне, с черной окладистой, широкой русской бородой полковой конной связи (от эскадрона штабс-капитана Литвиненко) штабс-капитан Чепурин, Виктор Викторович, весьма часто бывший с нами для связи со штабом полка. Наш — офицерского батальона — конный связной — прямая противоположность первому: рыжий, громадный, с рыжей большой бородой, и на сером, в яблоках жеребце, голос его — громоподобный бас, который помнится и до сего дня.

Итак, рапорт был написан, исправлен, подписан и подан по команде, командиру полка. Приказ с утверждением и разрешением свыше появился только в Крыму. Были отпущены солидные средства на покупку лошадей, инвентаря, тачанок, сбруи. Начальником пулеметной команды офицерского батальона был утвержден подпоручик Бондарь, Артем Потапович; действительной службы мирного времени вахмистр кавалерийского полка Императорской Армии, он был отличный офицер, боевой, смышленый, смелый, распорядительный и, как хозяин-хуторянин, предусмотрительно заботливый. Он так поставил пулеметную команду, таких подобрал лошадей, тачанки, сбрую, отличных пулеметчиков и ездовых, что залюбуешься такой стройной, четкой командой не только на параде, но особенно в бою и на походе. Подпоручик Бондарь часто сам ковал подковы, оси, подковывал лошадей, чинил сбрую. И эта офицерская пулеметная команда, неразрывно связанная с офицерским батальоном, во всю Крымскую эпопею, начиная с выхода за Перекопский вал, в боях под Токмаком два месяца, в заднепровской операции и на крестном пути отступления, показала себя с наилучшей стороны.

В Орел офицерский батальон вступил трехротного состава, со своей пулеметной командой и своей конной связью. Трудно сказать, сколько было пулеметов в команде — 12 или больше? Заботой каждого командира в офицерском батальоне было иметь это оружие, так как в бою пулемет — это нужная и желанная машина. Верно, что возить, таскать их и боеприпасы к ним трудно и заботливо. Когда шли вперед, этот вопрос разрешался относительно легко: подводы получались по наряду от полка. Основным вопросом была подготовка высококачественных пулеметчиков на смену выбывающим. Далее, у нас была своя кухня, отлично организованная подпоручиком Башевым, Павлом, и на ее подводах возились и запасные пулеметы, отдельные части к ним и патроны. Не могу забыть печального конца этого бесхитростного, простого деревенского человека, офицера, до крайности заботливого в отношении своих подчиненных и своих обязанностей. Когда мы погрузились на пароходы в Новороссийске для переезда в Крым, душа подпоручика Башева не выдержала, и он покончил с собой, перерезав себе горло. Был у нас и свой оружейный мастер, он же и фельдфебель 1-й офицерской роты, подпоручик Вакуленко. В мирной жизни он был опытным старым механиком паровозостроительного завода. Упомяну об одном характерном случае, когда знания этого старого офицера помогли полку как нельзя лучше: где-то необходимо было спешно перебросить полк на несколько десятков верст в районе железных дорог. На ближайшей станции нашелся только один заброшенный паровоз и разрозненные эшелоны вагонов. Подпоручик Вакуленко получил паровоз, починил его, вручную набрали воды и топлива, и сцепку эшелона тоже произвели вручную, собственными усилиями. Через некоторое время наш старик подкатил со свистом на паровозе к готовому составу вагонов, выглядывая из паровоза черный, как арап, от сажи и копоти, но с довольным, сияющим лицом. Рядом с ним стоял командир полка, не менее черный от копоти, но тоже довольный. Быстро погрузились, набив собой вагоны, как сельди. Покатили и через два часа благополучно достигли цели. Вскоре подпоруч. Вакуленко был назначен заведующим оружием полка. Скажу только одно, что 2-й Корниловский Ударный полк со своим офицерским батальоном ни разу не терпел поражения в бою против красных, как при движении вперед, в лучшую пору, так и при вынужденном отходе назад. Ожесточенно неоднократно наседали на нас и с фронта и с тыла пехота и кавалерия красных, но взять, разбить нас не могли. Атаковывали нас и латышские части, курсанты, китайцы и буденновцы, но полковник Пашкевич держал свой полк в кулаке, не разбрасывая при отходе. Даст, бывало, такой отпор наступающим на нас, что те сами давали драпа в ту сторону, откуда пришли, мы же, быстро подобрав свои потери, отходили к намеченному пункту».
Аватар користувача
Adam
Повідомлень: 706
З нами з: Вів березня 17, 2009 9:36 pm
Клуб в котором состоите:: Waffenbruederschaft "Galizien"
Звідки: Старий Київ, Велика Україна
Дякував (ла): 38 разів
Подякували: 880 разів
Контактна інформація:

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Adam »

Врезалось в воображение не стирающееся временем: на вороном коне, с черной окладистой, широкой русской бородой полковой конной связи...
Да, это сильно! "Шировкая русская борода полковой конной связи"! :vesh:
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Думаю должно быть так : " ...полковой конной связи штабс-капитан Чепурин,с черной окладистой, широкой русской бородой. " :)
Аватар користувача
Adam
Повідомлень: 706
З нами з: Вів березня 17, 2009 9:36 pm
Клуб в котором состоите:: Waffenbruederschaft "Galizien"
Звідки: Старий Київ, Велика Україна
Дякував (ла): 38 разів
Подякували: 880 разів
Контактна інформація:

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Adam »

Ну, или хотя бы с запятой после "бородой". :)

"Казнить нельзя помиловать!" (с)
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

11-е сентября — дата наличия на фронте Корниловской Ударной Дивизии :flag_kornilov:

11 сентября 1919 г. 3-й Корниловский Ударный полк получил приказание о присоединении к своей Корниловской Ударной бригаде. Поэтому 11 сентября считается датой наличия на фронте Корниловской Ударной дивизии 3-полкового состава.

В командование дивизией вступил полковник Скоблин. Своим помощником он просил назначить полковника Пешня, а командиром 1-го Корниловского Ударного полка был назначен полковник Гордеенко, который в должности командира 1-й офицерской имени Генерала Корнилова роты и командира 1-го батальона доказал, что он был достойным чести командовать старейшим полком Добровольческой Армии. Начальником штаба Корниловской Ударной дивизии стал Генерального штаба полковник Капнин.

* * *

В момент такой перемены в жизни Корниловцев необходимо кратко сказать о тех, кто был удостоен стоять во главе их дивизии.

Полковник Скоблин, Николай Владимирович, был одним из шести штабс-капитанов, прибывших при формировании «1-го Ударного отряда при 8-й Армии» в мае 1917 г. к капитану Неженцеву на командные должности. До этого он в первый же год войны в рядах 126-го Рыльского полка в чине прапорщика имел Золотое оружие, а потом и Георгиевский крест. Как на фронте Великой войны в «1-м Ударном отряде» — родоначальнике Корниловского Ударного полка, так и в гражданскую войну он был заместителем командира отряда и потом полка, капитана Неженцева. В конце 2-го Кубанского похода он назначается командиром Корниловского Ударного полка. С выходом на Московскую дорогу при нем полк смог выделить из себя кадры для формирования 2-го и 3-го Корниловских Ударных полков, которые при окончательном переходе в наступление на Курск были на фронте. Отступление до Новороссийска, в Русской Армии генерала Врангеля бои с красной армией, за что дивизия получает Георгиевское Знамя и потом ее полки — Николаевские Знамена, а батареи — Трубы с Николаевскими лентами. Боевое командование дивизией его закончилось ранением в бою 15 сентября 1920 года. После эвакуации в Галлиполи начинается его путь в эмиграции, где он стоит во главе уже сводного Корниловского Ударного полка.

Генерал Пешня, Михаил Александрович. В книге «Корниловцы», выпущенной к юбилею Корниловского Ударного полка в 1967 году, последний начальник штаба Корниловской Ударной дивизии. Генерального штаба полковник Месснер дает такой отзыв о нем:

«Кадровый офицер, получивший отличное офицерское сознание в Виленском тогда еще юнкерском училище (выпуска 1907 года), заслуживший в Великую войну Георгиевское оружие, полковник, впоследствии генерал-майор Пешня был славен своей невозмутимостью во всех обстоятельствах жизни полка в бою, в соединении с храбростью и пониманием боевой обстановки и великолепным командованием полком. Став помощником начальника дивизии, он сдал полк достойному заместителю — полковнику Гордеенко».
Полковник Гордеенко, Карп Павлович. В юбилейной книге «КОРНИЛОВЦЫ» последний начальник штаба Корниловской Ударной дивизии Генерального штаба полковник Месснер дает ему такую аттестацию: «Полковник Гордеенко был природой создан для командования полком: храбрость, отвага, решимость, находчивость, энергия — внутренние свойства этого офицера, а внешними были: высокий рост, отличное сложение, мужественное лицо и громовой голос».

В записях того времени о назначении полковника Гордеенко командиром 1-го полка сказано так: «Командиром 1-го Корниловского Ударного полка назначен полковник Гордеенко, который с должности командира офицерской имени Генерала Корнилова роты и командира 1-го батальона доказал, что он достоин чести командовать старейшим полком Добровольческой Армии».

Генерального штаба капитан, а потом полковник Капнин, Константин Львович.

Состоявший при штабе дивизии полковник Рябинский в юбилейной книге «КОРНИЛОВЦЫ» так оценивает работу своего начальника штаба назначенного начальником штаба Корниловской Ударной дивизии по собственному желанию: «Как офицер Генерального штаба, полковник Капнин — осторожный, «себе на уме», внимательный, находчивый, быстро разбиравшийся в самой сложной обстановке, никогда не терялся и неизменно пребывал в спокойном расположении духа; вид имел озабоченный, но не суетливый; все приказы, приказания, распоряжения редактировал сам. Советников, а таких всегда много бывает в штабах, выслушивал и с иронической улыбкой говорил: «Да?.. Думаете?..» Однажды офицер штаба соседней дивизии сказал ему по телефону: «Наш начальник дивизии считает нужным, чтобы один батальон Корниловцев был в промежутке между дивизиями...», тут полковник Капнин его оборвал: «Позвольте начдиву Корниловской самому распоряжаться своими батальонами».

Удивляла всех его трудоспособность. Он был добродушен, но не очень добр; с чинами штаба не сходился, но и не чуждался их; снисходил к слабостям подчиненных, а в дивизии был авторитетом. Начальник дивизии обыкновенно соглашался с мнениями этого талантливого офицера Генерального штаба». Полковник Рябинский.

От себя должен добавить, что за долгое время своего пребывания в должности помощника командира 2-го Корниловского Ударного полка, а потом и его командира, я часто соприкасался с полковником Капниным, и действительно он меня поражал, особенно своей трудоспособностью. Полковник Левитов,

Таков был штаб Корниловской Ударной дивизии.


Внизу на фото. 1.полковник Капнин Константин Львович Начальник штаба Корниловской Ударной дивизии.
2.Групповая фотография Галиполийского периода .Командир 1-го Корниловского Ударного полка с осени 1919 г полковник Гордиенко Карп Павлович,на фото стоит слева.
3.полковник Пешня Михаил Александрович заместитель нач.Корниловской Ударной дивизии с ноября 1919г. В конце мая 1920 года за боевые отличия был произведён в генерал-майоры. С 28 мая по 13 июня — временно командующий Корниловской ударной дивизией.
4.Полковник Скоблин Николай Владимирович начальник Корниловской Ударной дивизии осенью 1919 года в возрасте 25-ти лет .Генерал-майор Русской армии с весны 1920г.
Вкладення
полковник Капнин нач штаба КУД.jpg
image004.jpg
Генерал Пешня Михаил Александрович.jpg
Генерал Скоблин.jpeg
Генерал Скоблин.jpeg (7.12 Кіб) Переглянуто 9826 разів
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Формирование Корниловской Артиллерийской бригады. лето 1919г :flag_kornilov:

Формирование бригады производилось по мере накопления средств, поступавших из той добычи, которая захватывалась во время боевых действий. Этот источник снабжения в течение первого года был единственным. 1-я батарея бригады может считаться прародительницей всех восьми батарей. Через это горнило проходил главным образом командный состав бригады и пропитывался духом добровольчества, уверенного в своей непобедимости. Сама же батарея пережила пертурбации: выйдя в 1-й Кубанский Генерала Корнилова поход 3-й батареей в составе дивизиона генерала Икишева, вернулась из похода под именем 2-й отдельной батареи с командиром подполковником Ерогиным. Она стала 1-й Корниловской батареей, выделившей из своего состава 2-ю, 3-ю и 4-ю батареи. Образовавшийся 1-й дивизион был сперва на фронте против грузин, а во время действий у г. Изюма соединился с Корниловской артиллерийской бригадой. 2-й дивизион пошел на Киевское направление, 3-й дивизион образовали две Марковские батареи, переименованные в 5-ю и 6-ю Корниловские, 4-й дивизион был гаубичный — 7-я и 8-я батареи. В конечном итоге, после многих переформирований бригада к ноябрю месяцу имела следующий законченный состав:

Командир бригады генерал-майор Ерогин

1-й дивизион — полковник Королев; 1-я имени Генерала Корнилова батарея — полковник Пио-Ульский; 2-я батарея — полковник Глотов.

2-й дивизион — полковник Гегела-Швили; 3-я батарея — капитан Шинкевич; 4-я батарея — полковник Поспехов.

3-й дивизион — полковник Роппонет; 5-я батарея — полковник Петренко; 6-я батарея — полковник Гетц.

4-й дивизион — полковник Джаксон; 7-я батарея — полковник Халютин; 8-я батарея — полковник Мальм.

В Крыму, в Русской Армии генерала Врангеля бригада имела:

1-й дивизион в составе 1-й и 2-й батарей работал с 1-м и 3-м Корниловскими Ударными полками;

3-й дивизион в составе батарей 5-й и 6-й работал со 2-м полком.


1-я имени Генерала Корнилова батарея

Эта батарея была участницей 1-го Кубанского Генерала Корнилова похода. Боевой дух она сохранила до конца своего существования она ковала для Корниловой артиллерийской бригады дух удали, инициативы,искусство глазомера и полевых способов ведения стрельбы. Здесь выработались приемы подвижной войны, и упразднилась тяжеловесность способов регулярной войны, что поглощало много времени и терялся один из важных моментов открытия огня — его своевременность.

6-я батарея
Сформировалась из Марковских, на походе на Москву: батарея погибла при общем отходе в ноябре 1919 г. К счастью, ее обоз сохранился и она была восстановлена полковником Гетц. В Русской Армии за свои блестящие действия она была награждена Николаевскими трубами с национальными лентами, а командир ее, полковник Гетц, орденом св. Николая Чудотворца 2-й степени. Особенно блестящие бои этой батареи были в Северной Таврии против конного корпуса Жлобы, под с. Большой Токмак, заднепровская операция с отбитием атаки на сторожевое охранение 2-го Корниловского Ударного полка конницы красных с тремя бронеавтомобилями, один из которых был разбит, а второй подбитым был взят на буксир третьим.

Доблесть офицеров артиллерии
Лицо бригады представляли ее командиры и старшие офицеры, на которых лежала ответственность за боевые действия и репутацию ее безопасности и подготовки. Среди рядовой массы офицерского и солдатского звания не мало было таких, которые по своему качеству не уступали своим командирам, но недостаток места не позволяет о них всех писать.

Командир бригады генерал Ерогин, Лев Михайлович, — коренной офицер 33-й артиллерийской бригады. По мобилизации ушел во второочередную 70-ю бригаду старшим офицером одной из батарей. В 1916 году получил в командование 6-ю батарею 19-й артиллерийской бригады. Награжден орденом св. Георгия за участие с батареей в переправе через Вислу, где он совместно с другими батареями бригады удерживал тет-де пон без прикрытия пехоты, отбиваясь картечным огнем, пока не подошли на помощь свежие части пехоты. В Великую войну полковник Ерогин был награжден Георгиевским оружием, а также и орденом Почетного Легиона. В гражданскую войну был участником 1-го похода. Генерал был прекрасный стрелок: батарея в его руках была усовершенствованным инструментом в точности и быстроте пристрелки и способа развить огонь, который для противника был непреодолим. Скромный, добрый и душевно привлекательный, на службе требовательный, вне службы — благосклонный, старший руководитель. Трагически закончил свою жизнь в эмиграции: жил в Польше, а с началом наступления большевиков, когда советы заключили договор с Гитлером, принужден был бросить все и уходить без средств передвижения. Измученный этим походом, заболел и скончался в Варшаве, где и похоронен.

Командир 3-го дивизиона полковник Роппонет. Юрий Николаевич, — офицер 31-й артиллерийской бригады, командовал батареей во время Великой войны. Пользовался авторитетом среди своих подчиненных, знаток артиллерийского дела. Распорядительный и храбрый в бою. Благодаря своим способностям выдвинулся в ряду Корниловских начальников и сумел установить с пехотой те отношения боевого товарищества, которые шли на пользу дела и укрепляли чувства взаимного доверия и уважения. В бригаде занимал почетное место председателя Суда Чести,

Командир 1-го дивизиона полковник Королев, Федор Павлович, коренной офицер 52-й артиллерийской бригады, кавалер ордена св. Георгия Победоносца и Георгиевского оружия. Прославленный офицер в боях со взводом горной батареи в Великую войну. Участник 1-го Кубанского Генерала Корнилова похода. Всегда спокойный, в любой обстановке. Этим спокойствием благотворно действовал на окружающих. Крещенный огнем и дымом сражений, стал высокого стиля боевым начальником.

Командир 2-го дивизиона полковник Гегела-Швили, Соломон Давидович, — офицер 22-й артиллерийской бригады, награжденный всеми боевыми орденами и Георгиевским оружием за боевую работу. В Корниловской артиллерийской бригаде принял дивизион в Правобережной Украине. Обаятельный в офицерской среде и в отношениях с подчиненными, был душой офицерского круга и общества, в котором ему приходилось вращаться

Командир 5-й батареи полковник Петренко, Яков Михайлович, — кадровый офицер с большим боевым и строевым опытом, знавший артиллерийское дело. В бою шутливо спокоен: пролетавшие пули называл «пчелками». Авторитетен в офицерской среде и на хорошем счету у начальства.

Командир 6-й батареи полковник Гетц, Викентий Иванович, — офицер 4-й артиллерийской бригады. По окончании Виленского военного училища в 1911 году берет вакансию в артиллерию. После командования батареей на фронте 1-й Мировой войны и должности начальника Школы траншейной артиллерии прошел в Корниловской артиллерийской бригаде разные стадии: конного вестового при командире батареи, фуражира (короткое время), наблюдателя, начальника орудия 1-й батареи, старшего офицера 4-й батареи и наконец командира 6-й батареи. Такая игра судьбы удовлетворяла его натуру. Батарея за время его командования заслужила Николаевские трубы с лентами, обильно политыми кровью, особенно под Сладкой Балкой, когда одной неприятельской очередью были убиты оба старших офицера, шесть человек ранено и 19 лошадей выведено из строя. Кавалер ордена св. Николая Чудотворца.

Командир 4-го дивизиона полковник Джаксон, Павел Александрович, — кадровый офицер с большим опытом. Его служба в роли командира дивизиона не могла войти в установленные положением рамки законченного подразделения бригады: его командование оказалось номинальным из-за разбросанности батарей, составлявших дивизион. Но когда ему удавалось собрать вместе свои батареи, полковник Джаксон проявлял высокие качества боевого начальника. Вообще же он был глубоко идейным и не гнался за карьерой. Помнится, как он, прибыв в Добровольческую Армию, долго работал на кухне, исполняя там самую черную работу, и никогда не обижался, что ему, полковнику, в батарее не нашли другого дела.

Командир 1-й имени Генерала Корнилова батареи полковник Пио-Ульский, Антоний Георгиевич, — доблестный офицер 18-й артиллерийской бригады. К началу 1-го Кубанского похода прибыл в чине штабс-капитана. Полный энергии, он в ноябре 1919 года становится командиром батареи. Его молодость и порыв как нельзя лучше соответствовали носителю и продолжателю боевой славы, каким должен быть командир 1-й батареи, считавшейся очагом и примером доблести. Все эти качества, привлекательная наружность, воспитанность и манеры светского человека импонировали молодежи вызывая в них подражание своему командиру. За боевые отличия в Крыму произведен в полковники. Кавалер ордена св. Николая Чудотворца 2-й степени.

Командир 2-й батареи полковник Глотов, Ефим Александрович, — кадровый офицер, участник 1-го Кубанского Генерала Корнилова ледяного похода. Во время своего командования батареей проявлял качества достойного командира, каким обязан быть честный офицер и Корниловец по духу. К сожалению, связь с ним порвалась давно и потому нельзя было полностью изложить его деятельность. Он был одним из первых награжден орденом св. Николая Чудотворца 2-й степени за отличие при выходе Русской Армии с Перекопа в Северную Таврию.

Командир 7-й батареи полковник Бялковский, Николай Петрович, — кадровый офицер 7-й артиллерийской бригады, служил в одном из Финляндских артиллерийских дивизионов, где, командуя горной батареей, получил орден св. Георгия Победоносца и Георгиевское оружие. При посадке в Новороссийске на пароход сумел погрузить орудие, за что был удостоен командовать 7-й батареей Корниловской артиллерийской бригады. В одном из первых боев в Крыму пополнил свою батарею захваченными у большевиков орудиями, из которых тут же лично открыл огонь по противнику. Генерал Кутепов, наблюдая его действия, приказал представить его к ордену св. Николая, а батарею — к Николаевским трубам. Имел французский орден Почетного Легиона.



Из особо выдающихся полковник Гетц приводит следующих: полковник Мутсо, Карл Иванович. В Добровольческой Армии начал службу рядовым в чине капитана. Подполковник Смогоржевский, Донат Александрович, старший офицер 1-й имени Генерала Корнилова батареи, из вольноопределяющихся 52-й артиллерийской бригады, украшенный четырьмя Георгиевскими крестами. Действительно, он был солдат, в ранце которого находился маршальский жезл. Дослужившись до полковника в своей батарее, он в ней же и пал за честь своей Родины в октябре 1920 года, под Рогачиком. Полковник Корбутовский, Петр Алексеевич, — офицер 3-й артиллерийской бригады, пять раз раненый. В 5-й батарее Корниловской артиллерийской бригады был старшим офицером. Скромный герой, но офицером был выдающимся. По окончании войны он в Болгарии окончил богословский факультет университета и стал преподавателем истории и русского языка. С приходом большевиков он оказался в чине «врагов народа» и был выслан в СССР на десять лет, в лагерь каторжных работ. После освобождения попал во Францию совершенно больным, от чего и скончался.

В числе особо доблестных заслуживает упоминания поручик 1-й имени Генерала Корнилова батареи Попов, Александр, один из первых кавалеров ордена св. Николая Чудотворца. Убит в конце августа 1930 года под Каховкой.

В этот венок я вплетаю гирлянду из тринадцати крестов ордена св. Николая Чудотворца, добытых его кавалерами, и Николаевские трубы, полученные 1-й, 5-й, 6-й и 7-й батареями.

Лицо бригады представляли ее командиры и старшие офицеры, на которых лежала ответственность за боевые действия и репутацию ее безопасности и подготовки. Среди рядовой массы офицерского и солдатского звания не мало было таких, которые по своему качеству не уступали своим командирам, но недостаток места не позволяет о них всех писать.

Командир бригады генерал Ерогин, Лев Михайлович, — коренной офицер 33-й артиллерийской бригады. По мобилизации ушел во второочередную 70-ю бригаду старшим офицером одной из батарей. В 1916 году получил в командование 6-ю батарею 19-й артиллерийской бригады. Награжден орденом св. Георгия за участие с батареей в переправе через Вислу, где он совместно с другими батареями бригады удерживал тет-де пон без прикрытия пехоты, отбиваясь картечным огнем, пока не подошли на помощь свежие части пехоты. В Великую войну полковник Ерогин был награжден Георгиевским оружием, а также и орденом Почетного Легиона. В гражданскую войну был участником 1-го похода. Генерал был прекрасный стрелок: батарея в его руках была усовершенствованным инструментом в точности и быстроте пристрелки и способа развить огонь, который для противника был непреодолим. Скромный, добрый и душевно привлекательный, на службе требовательный, вне службы — благосклонный, старший руководитель. Трагически закончил свою жизнь в эмиграции: жил в Польше, а с началом наступления большевиков, когда советы заключили договор с Гитлером, принужден был бросить все и уходить без средств передвижения. Измученный этим походом, заболел и скончался в Варшаве, где и похоронен.

Командир 3-го дивизиона полковник Роппонет. Юрий Николаевич, — офицер 31-й артиллерийской бригады, командовал батареей во время Великой войны. Пользовался авторитетом среди своих подчиненных, знаток артиллерийского дела. Распорядительный и храбрый в бою. Благодаря своим способностям выдвинулся в ряду Корниловских начальников и сумел установить с пехотой те отношения боевого товарищества, которые шли на пользу дела и укрепляли чувства взаимного доверия и уважения. В бригаде занимал почетное место председателя Суда Чести,

Командир 1-го дивизиона полковник Королев, Федор Павлович, коренной офицер 52-й артиллерийской бригады, кавалер ордена св. Георгия Победоносца и Георгиевского оружия. Прославленный офицер в боях со взводом горной батареи в Великую войну. Участник 1-го Кубанского Генерала Корнилова похода. Всегда спокойный, в любой обстановке. Этим спокойствием благотворно действовал на окружающих. Крещенный огнем и дымом сражений, стал высокого стиля боевым начальником.

Командир 2-го дивизиона полковник Гегела-Швили, Соломон Давидович, — офицер 22-й артиллерийской бригады, награжденный всеми боевыми орденами и Георгиевским оружием за боевую работу. В Корниловской артиллерийской бригаде принял дивизион в Правобережной Украине. Обаятельный в офицерской среде и в отношениях с подчиненными, был душой офицерского круга и общества, в котором ему приходилось вращаться

Командир 5-й батареи полковник Петренко, Яков Михайлович, — кадровый офицер с большим боевым и строевым опытом, знавший артиллерийское дело. В бою шутливо спокоен: пролетавшие пули называл «пчелками». Авторитетен в офицерской среде и на хорошем счету у начальства.

Командир 6-й батареи полковник Гетц, Викентий Иванович, — офицер 4-й артиллерийской бригады. По окончании Виленского военного училища в 1911 году берет вакансию в артиллерию. После командования батареей на фронте 1-й Мировой войны и должности начальника Школы траншейной артиллерии прошел в Корниловской артиллерийской бригаде разные стадии: конного вестового при командире батареи, фуражира (короткое время), наблюдателя, начальника орудия 1-й батареи, старшего офицера 4-й батареи и наконец командира 6-й батареи. Такая игра судьбы удовлетворяла его натуру. Батарея за время его командования заслужила Николаевские трубы с лентами, обильно политыми кровью, особенно под Сладкой Балкой, когда одной неприятельской очередью были убиты оба старших офицера, шесть человек ранено и 19 лошадей выведено из строя. Кавалер ордена св. Николая Чудотворца.

Командир 4-го дивизиона полковник Джаксон, Павел Александрович, — кадровый офицер с большим опытом. Его служба в роли командира дивизиона не могла войти в установленные положением рамки законченного подразделения бригады: его командование оказалось номинальным из-за разбросанности батарей, составлявших дивизион. Но когда ему удавалось собрать вместе свои батареи, полковник Джаксон проявлял высокие качества боевого начальника. Вообще же он был глубоко идейным и не гнался за карьерой. Помнится, как он, прибыв в Добровольческую Армию, долго работал на кухне, исполняя там самую черную работу, и никогда не обижался, что ему, полковнику, в батарее не нашли другого дела.

Командир 1-й имени Генерала Корнилова батареи полковник Пио-Ульский, Антоний Георгиевич, — доблестный офицер 18-й артиллерийской бригады. К началу 1-го Кубанского похода прибыл в чине штабс-капитана. Полный энергии, он в ноябре 1919 года становится командиром батареи. Его молодость и порыв как нельзя лучше соответствовали носителю и продолжателю боевой славы, каким должен быть командир 1-й батареи, считавшейся очагом и примером доблести. Все эти качества, привлекательная наружность, воспитанность и манеры светского человека импонировали молодежи вызывая в них подражание своему командиру. За боевые отличия в Крыму произведен в полковники. Кавалер ордена св. Николая Чудотворца 2-й степени.

Командир 2-й батареи полковник Глотов, Ефим Александрович, — кадровый офицер, участник 1-го Кубанского Генерала Корнилова ледяного похода. Во время своего командования батареей проявлял качества достойного командира, каким обязан быть честный офицер и Корниловец по духу. К сожалению, связь с ним порвалась давно и потому нельзя было полностью изложить его деятельность. Он был одним из первых награжден орденом св. Николая Чудотворца 2-й степени за отличие при выходе Русской Армии с Перекопа в Северную Таврию.

Командир 7-й батареи полковник Бялковский, Николай Петрович, — кадровый офицер 7-й артиллерийской бригады, служил в одном из Финляндских артиллерийских дивизионов, где, командуя горной батареей, получил орден св. Георгия Победоносца и Георгиевское оружие. При посадке в Новороссийске на пароход сумел погрузить орудие, за что был удостоен командовать 7-й батареей Корниловской артиллерийской бригады. В одном из первых боев в Крыму пополнил свою батарею захваченными у большевиков орудиями, из которых тут же лично открыл огонь по противнику. Генерал Кутепов, наблюдая его действия, приказал представить его к ордену св. Николая, а батарею — к Николаевским трубам. Имел французский орден Почетного Легиона.

Наш боевой состав всех должностей и званий отличался высоким духом, Молодежь, пришедшая к нам на пополнение, скоро усвоила премудрости военного дела и не снижала боеспособности, а скорее повышала ее.

Из особо выдающихся полковник Гетц приводит следующих: полковник Мутсо, Карл Иванович. В Добровольческой Армии начал службу рядовым в чине капитана. Подполковник Смогоржевский, Донат Александрович, старший офицер 1-й имени Генерала Корнилова батареи, из вольноопределяющихся 52-й артиллерийской бригады, украшенный четырьмя Георгиевскими крестами. Действительно, он был солдат, в ранце которого находился маршальский жезл. Дослужившись до полковника в своей батарее, он в ней же и пал за честь своей Родины в октябре 1920 года, под Рогачиком. Полковник Корбутовский, Петр Алексеевич, — офицер 3-й артиллерийской бригады, пять раз раненый. В 5-й батарее Корниловской артиллерийской бригады был старшим офицером. Скромный герой, но офицером был выдающимся. По окончании войны он в Болгарии окончил богословский факультет университета и стал преподавателем истории и русского языка. С приходом большевиков он оказался в чине «врагов народа» и был выслан в СССР на десять лет, в лагерь каторжных работ. После освобождения попал во Францию совершенно больным, от чего и скончался.

В числе особо доблестных заслуживает упоминания поручик 1-й имени Генерала Корнилова батареи Попов, Александр, один из первых кавалеров ордена св. Николая Чудотворца. Убит в конце августа 1930 года под Каховкой.

В этот венок я вплетаю гирлянду из тринадцати крестов ордена св. Николая Чудотворца, добытых его кавалерами, и Николаевские трубы, полученные 1-й, 5-й, 6-й и 7-й батареями.

Полковник Левитов М.Н.
Корниловский ударный полк.
На фото. Командир 1 батареи Корниловской арт.бригады полковник Пиуольский.
Комадир Корниловской Арт.бригады генерал-майор Ерогин.
Вкладення
320-levitov.jpg
Генерал-майор Л.М.Ерогин, командир Корниловской артбригады.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Продолжение наступления на г. Орел :flag_kornilov: август-сентябрь 1919г.

16 сентября. 1-й полк продолжает движение на Орел по линии железной дороги при поддержке трех бронепоездов, одного танка и артиллерии. Противник после Курска под давлением такого мощного кулака не оказывает упорного сопротивления.

2-й полк. Штаб полка — г. Фатеж, 2-й батальон — с. Солдатское, 3-й — с. Ржава. Получен боевой приказ о наступлении. Все приободрились, так как несмотря на приток пополнения — офицерская рота развернулась в чисто офицерский батальон трехротного состава, более 750 человек — и как будто бы имея возможность добить противника, мы топтались на месте. К нашему несчастью, при дивизии не было совершенно кавалерии и быть может поэтому ходили слухи, что генерал Мамонтов, возвращаясь из своего знаменитого рейда, ударит по тылам красных на нашем участке.
Рейд генерала Мамонтова продолжался с 28 июля по 8 сентября. Генерал громит сейчас тылы красных и, вероятно, от г. Ельца ударит одновременно с нами по тылам красных, на г. Малоархангельск и г. Орел. Во всяком случае, наша медлительность говорила рядовой массе, что наше командование по каким-то причинам стоит в нерешительности. Согласно приказу 2-й батальон выступил на Искровское — Гаево — Желен (Лактионово). В 13 часов батальон встретился с противником у д. Нижний Реут и после артиллерийской подготовки заставил его отступить на с. Желен. Во время разведки был убит адъютант батальона поручик Бергольц, который со своим разъездом встретился с «чертовой сотней». 1-й батальон из с. Ржава выступил в 11 часов и без боя занял дер. Ясенки. На ночь батальон остановился в с. Петроселки. Штаб полка — Свапские дворы по шоссе.
2-й полк. На рассвете 2-й батальон с командой пеших разведчиков переходит в с. Высокое и разведка в село Родогоща. 3-й батальон — с. Малахово, откуда противник отходит, преследуемый артиллерийским огнем. 1-й батальон — Ниже-Морозиха — бой. Взято два пулемета на тачанках вместе с лошадьми и пленные. Красные перед 2-м батальоном отошли на с. Зорино и пока что занимают: Студенок-Бобров-Макарово-Андросово-Михайловка. По показаниям перебежчиков, в этих селах расположено четыре стрелковых полка: 55-й, 61-й, 66-й и 67-й, в полках по 200-250 штыков. В селе Бобровка стоит «чертова сотня». Перед 1-м и 3-м батальонами противник отошел на с. Ефратово. Влево от полка, в районе Генеральщина должен быть Самурский полк Дроздовской дивизии. Связи с ним нет.
18-го сентября, 1-й полк с бронепоездами идет центром по линии железной дороги, встречая слабое сопротивление, которое, однако, все крепнет. Пока красные не подвели свежих частей, а отступающие от Курска совершенно деморализованы. В книге «Корниловский Ударный полк» находим описание одного эпизода, подтверждающего разложение частей красных: «Поручик Редько, лихой офицер, командир взвода 1-го батальона 1-го Корниловского Ударного полка (в это время этот батальон имел в строю тысячу человек), получил письмо из д. Миловка с предложением сдачи. Он отвечает согласием и обещанием никого не тронуть. В ответ ночью сдается рота красных в 150 человек. После этого поручик Редько занимает сс. Верхние и Нижние Столбецкие, где он нарвался на красных и с отчаяния атаковал их. Ему сдалось здесь ни много, ни мало — три тысячи человек». Трудно этому поверить, но теперь мы знаем, что сами советские источники утверждают факт разгрома в эти дни 55-й и 9-й стрелковых дивизий 13-й армии.
19 сентября. 1-й полк. С выходом полка на линию г. Малоархангельск и ст. Поныри сопротивление противника все растет. Ожидается серьезный бой за город и для этого к станции Поныри подтягивают из резерва части 3-го полка.

2-й полк. За этот день на участке 1-го батальона произошло исключительное по важности событие: впервые нам было сообщено о готовящемся окружении и уничтожении Корниловской Ударной дивизии. Разыгралось это событие следующим образом: 1-му батальону, которым по-старому командовал я, было приказано из села Морозихи перейти на какой-то небольшой хутор. По прибытии туда под вечер я сразу узнал от разведчиков, что по дороге, со стороны красных на нас идет в колонне не меньше эскадрона конницы. Мной было приказано скрытно занять хутор, окружив его изнутри кольцом, впустить кавалерию и без стрельбы обезоружить ее. Лихие Корниловцы, чувствуя свой перевес во всех отношениях, устроили противнику настоящую мышеловку. С близкой дистанций в бинокль было видно, что кавалерия идет спокойно и даже не думает высылать разъезда. С подходом противника стало темно. Когда добрая половина перешла линию нашей обороны, красные обнаружили нас, задние успели повернуть и скрылись, а остальные без выстрела были обезоружены.

Среди пленных оказались один полковник, два ротмистра и 15 солдат. Пришлось всех накормить ужином. Офицерам у себя я предложил яичницу и между прочим, помимо интересовавших меня ближайших расположений и намерений противника, я узнал о готовящейся грозной для нас операции окружения нашей дивизии через прорыв между нами и Дроздовцами латышской стрелковой дивизией, эстонской, кавалерийской дивизией Червонного казачества, особыми еврейскими полками при поддержке 9-й, 55-й и 7-й стрелковых дивизий. Рано утром пленные были отправлены в штаб полка и вскоре я получил от офицеров письмо из Харькова. В письме они благодарили за радушный прием, но создавшееся для них в Харькове положение заставляло их усомниться в правоте их перехода к нам. Да, не все было у нас в тылу поставлено серьезно, особенно при разборе поведения офицерства, озлобившего нас своим отказом. Да и другое всегда нам вспоминалось — это Каменноугольный бассейн, где мы в набегах на красных в сильные морозы встречали гг. офицеров за пулеметами, охранявшими красную банду. И в этом случае я с болью в душе взирал на эту милую тройку, давшую красным возможность иметь на эскадрон полковника и двух ротмистров — не плохо! Затмила революция мозги так, что не могли они различить, где национальная Россия, а где интернационал самого низкого сорта. Генерал Деникин в своих трудах говорит, что эта группировка красных не была для него секретом, но что более опасным он считал Воронеж и потому отдал единственный свободный у него конный корпус генерала Шкуро туда, на левый фланг Донской Армии, а у нас им было решено парировать удары противника соответствующим расположением частей.
20 сентября. 1-й полк. Упорные бои полка под командой полковника Пешня — полковник Гордеенко был болен — ведутся за г. Малоархангельск. Части 55-й стрелковой советской дивизии разбиты, г. Малоархангельск и Поныри взяты. Красные оставили большие трофеи.

2-й полк. 2-му батальону приказано совместно с командой пеших разведчиков и взводом артиллерии сделать набег на Макарово — Андросово — Коренки. Отряд выступил в 7 часов, разогнал противника в указанных селах и вернулся почти без потерь.
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Бои Корниловской Ударной дивизии в Орлово-Кромской операции :flag_kornilov:
с 6 октября по 10 ноября 1919 года (числа по новому стилю).

Обычно считают, что доблесть войск и их жертвенность проявляются только в победоносных боях, а не там, где им приходится отступать, хотя бы даже и не по их вине. Так было пол Орлом, где Корниловцам в итоге жестоких и беспрерывных боев пришлось отступать.

Сложившаяся перед этой операцией обстановка.
Перед тем как переходить к описанию соотношения сил, необходимо осветить ПОЛИТИЧЕСКУЮ обстановку, о которой мы тогда мало что знали, но которая сыграла главную роль в поражении Белой Армии при наступлении на фронте Воронеж-Орел-Киев. Этой силой оказалась политика польского маршала Пилсудского в отношении национальной России. В этот отрезок времени Польша была в состоянии войны с Лениным, что сильно ослабляло большевиков, и они легко уговорили Пилсудского приостановить военные действия и дать им возможность разбить Добровольческую Армию. Генерал Деникин в своей книге: «Кто спас советскую власть» и потом, уже в 1964 году, К. М. Перепеловский на основании изучения соответствующих документов смог в газетной статье подтвердить, что, действительно, спасителем советской власти в ту эпоху явился именно маршал Пилсудский. В сентябре 1919 года маршал Пилсудский так формулировал эту свою сделку с большевиками: «Содействие Деникину в его борьбе против большевиков не соответствует польским государственным интересам». В декабре того же 1919 года последовало еще одно подтверждение его ненависти к России: «В основу политики начальника государства (Пилсудского) положен факт, что он не желает допустить, чтобы в России восторжествовала реакция» (!). Эту политику Пилсудского разделяла и Франция, пославшая в Польшу 400 своих офицеров и большое количество вооружения.

Следствием этого было заключение перемирия Польши с большевиками, чтобы дать Ленину возможность разбить Добровольческую Армию переброской сил с польского фронта. А потом, в 1920 году, последовало и заключение польско-советского мира, что в свою очередь дало Ленину возможность всю красную армию бросить на Русскую Армию генерала Врангеля и овладеть Крымом.

В этой массе переброшенных с польского фронта красных войск основную ударную силу представляли дивизии: латышская, эстонская, кавалерийская Червонного казачества, отдельные специальные бригады из мадьяр Белакуна, с еврейскими полками с прослойкой китайцев и других палачей. Из них самыми значительными по количеству и по боеспособности и первыми поступившими на службу к Ленину были латыши. Они войдут в историю «смутного времени на Руси» как первые палачи ее по времени выступления с Лениным, а потом с Троцким, на всех фронтах нашей гражданской войны, и как самые свирепые усмирители восстаний.
Источники, использованные для описания Орлово-Кромской операции:
Журнал боевых действий 2-го Корниловского Ударного полка;
Записки командира 1-го батальона 2-го Корниловского Ударного полка полковника Левитова;
Календарь боевых действий 3-го Корниловского Ударного полка;
«Очерки Русской Смуты» генерала Деникина, том 5;
«Разгром белогвардейских войск Деникина» советского полковника в отставке К. В. Агуреева, советское издание 1961 года;
«Гражданская война, 1918 год» профессора полковника Зайцова.

Значение выхода на российские просторы Добровольческой Армии было велико. Корниловский Ударный полк развернулся в дивизию 3-полкового состава, которая, подходя к Орлу, достигла своего максимального расцвета сил. Думаю, что именно это и побудило командование назначить ее в центр наступления на Москву.
Из труда генерала Деникина «Очерки Русской Смуты», т. 5, стр. 233:

«Группировка противника (то есть под Орлом) не была для нас секретом, но ввиду отсутствия у нас резервов, парировать намеченные удары можно было лишь соответствующей группировкой войск. Удар с линии Орел-Севск, выводивший противника на фронт Корниловой и Дроздовской дивизий, не внушал мне опасений. Угроза же со стороны Воронежа левому флангу Донской Армии была более серьезна. Поэтому, не приостанавливая наступления Добровольческой Армии на линию Брянск- Орел-Елец, 17 сентября 1919 года я вновь предписал Донской Армии ограничиться в центре и на правом фланге обороной, чтобы сосредоточить надлежащие силы на левом фланге, против Лиски и Воронежа. В состав Донской Армии была передана конница генерала Шкуро, находившаяся в Воронежском районе. Выполнение этих планов сторонами приводило к встречным боям, развернувшимся в генеральное сражение на пространстве между Десной-Доном и Азовским морем, сражение которому было суждено решить участь всей кампании».
Взгляд на то же ЦКП во главе с Лениным, из книги Агуреева, стр. 22:

:Определить направление главного удара и основную группировку Армии генерала Деникина было довольно трудно, так как его Армии располагались в одну линию. ЦК пришел к выводу, что Добровольческая Армия является основой всех ВС Юга России, разгром которой повлечет за собой поражение и остальных Армий».

Стр. 28 того же автора: «Гениальный план разгрома Армий генерала Деникина был создан ЦКП во главе с Лениным и профессиональными специалистами в лице бывших офицеров русской армии, перешедших на сторону советской власти и ставших верными патриотами своей родины».

Добавлю от себя,( имееться ввиду автор полковник Левитов) что эти «верные патриоты советской власти» представляли из себя мозг красной армии, и число их профессор, Генерального штаба полковник Зайцов определяет в таких цифрах: «За 1918 год в красной армии офицеров Императорской Армии было 22.315. К 15 августа 1920 года эта цифра доходит до 48.409, то есть 10% состава старой Армии. Но в 1918 году основной состав ком. состава красной армии все-таки были офицеры старой Армии. Всего офицеров Генерального штаба в красную армию поступило 20% общего числа 1.396»,
17 сентября старого стиля генерал Деникин предписал продолжать наступление центром на Орел. В это время ЦК уже в третий раз посылает большое пополнение, уделяя особое внимание Южному фронту, то есть против Добровольческой Армии, куда в сентябре и октябре, за период подготовки и начала наступления, было послано 270,118 человек и отдельные части.
22 сентября нового стиля 1919 г. главком красной армии подписал директиву за № 4474 и 4476 о переброске на Южный фронт специальных отборных частей для создания ударной группы, и секретно армиям Южного фронта даются тактические указания: «Отказаться навсегда от кордонной системы, от равномерного распределения войск по фронту» и т. д.

В дальнейшем, в описании ежедневных боев полков Корниловской Ударной дивизии мы увидим исполнение решений обеих сторон и их последствия. Теперь же для ясности представления качественного и количественного соотношения сил приведу данные для этого:

Состав Корниловской Ударной дивизии при подходе к линии город Малоархангельск — станция Дьячья:

При штабе дивизии были: эскадрон для связи, один танк, инженерная рота, комендантская команда, разведка.
1-й Корниловский Ударный полк: офицерская рота, более ста штыков; 1-й батальон — 1.000 штыков; 2-й и 3-й батальоны — 1,200 штыков, всего 2.300 штыков, 120 пулеметов — согласно требованиям на патроны, две легких 3-дюймовых батареи, одна 4,8-дм. батарея, одна собственная легкая батарея, команда конных разведчиков и команда пеших разведчиков. Полк сопровождался тремя бронепоездами: тяжелым — «Иоанн Калита» — и легкими — «Генерал Корнилов» и «Офицер»,

2-й Корниловский Ударный полк: офицерский батальон трехротного состава — 750 штыков, со своей пулеметной командой (неофициальной); три солдатских батальона — 1.500 штыков, всего 2.250 штыков, 85 пулеметов, две легких батареи, одна 6-дюймовая батарея, одна 4,2-дюймовая батарея, один эскадрон, команда пеших разведчиков и один бронеавтомобиль.

3-й Корниловский Ударный полк: офицерская рота — 100 штыков; три солдатских батальона — 1.500 штыков, всего 1.600 штыков. 60 пулеметов, две легких батареи, команда конных разведчиков и команда пеших разведчиков.

Всего в строю полки дивизии имели: 6.150 штыков, три эскадрона конных разведчиков, три команды пеших разведчиков, 265 пулеметов, три тяжелых и семь легких батарей. Помимо этого, в распоряжении штаба дивизии: три бронепоезда, один танк, один бронеавтомобиль и эскадрон для связи.
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Продолжение :flag_kornilov:

В описании морального состояния полков Корниловской Ударной дивизии нужно отметить, что оно было отличным несмотря на разнородный офицерский и солдатский состав. После того как красные своими прорывами на Купянск и Белгород сорвали наше первое наступление на Курск и Орел, мы ответили им ликвидацией этого прорыва и 1-й и 2-й полки снова перешли в наступление на север, успешно атаковали красную крепость Курск, взяв богатую добычу и пополнив свои ряды, и продолжали свое движение на г. Фатеж, г. Кромы и г. Орел. На линии города Фатежа молодой 3-й Корниловской Ударный полк с участка Дроздовской дивизии, из отряда полковника Манштейна, впервые входит третьим полком в состав своей Корниловской Ударной дивизии. Это и успешные бои вселили в сердца ударников уверенность в успехе. Смущало командный состав только то, что у нас полностью отсутствовала кавалерия, без которой мы не истребляли противника, а только отбрасывали его, и еще то, что на линии Фатежа, без видимой у нас причины, мы потеряли много времени в ожидании чего-то...
Красная армия — по данным профессора полковника Зайцова («1918 год», стр. 181): основу формирования красной армии лег штат ЦК № 220, утвержденный в ноябре 1918 г.: дивизия — трехбригадного состава, бригада — трехполкового, полк — три батальона, при 15 батареях 4-орудийного состава и одним кавалерийским полком на дивизию».

Войска же Орловской ударной советской группы были, по утверждению советского полковника Агуреева, хорошо укомплектованы и вооружены. Таким образом советские дивизии превышали наши в три раза, к тому же отсутствие у нас кавалерийского полка при дивизии лишало нас не только охраны висевших в воздухе наших флангов, но и простого освещения больших разрывов между соседями. Думаю, что это и привело командование Корниловской Ударной дивизии к беспрекословному исполнению приказа двигаться на Орел, не останавливаясь. Хотя еще до занятия г. Кромы намерение противника окружить нас ударной группой было известно нам из опроса пленных офицеров Генерального штаба советской армии.
В том, что касается моральных качеств бойцов обеих сторон между ними можно поставить знак равенства, в частности между Корниловцами и бойцами советской ударной группы: Корниловцы имели в 1-м и 3-м полках по одной офицерской роте, а во 2-м полку — три роты большого состава. Советская ударная группа была составлена из войск, составлявших опору советской власти: дивизий латышской и эстонской, особой бригады, где были еврейский пластунский и особые полки из венгров и китайцев, с очень большой прослойкой коммунистов из ЧЕКА, и все это было взято из резерва, после отдыха. Они были хорошо обмундированы для зимы и обеспечены боеприпасами. К тому же известный им колоссальный перевес их в силах действительно поднимал их дух, и если бы не губительное действие наших пулеметов, то они могли бы совершенно нормально исполнить приказ своего командования: разбить и уничтожить нас под Орлом.
Разбирая соотношение сил в боях под Орлом, я должен с болью в душе отметить, что полное отсутствие у нас кавалерийских частей лишало нас многого, несмотря на нашу малочисленность в сравнении с советской ударной группой. Пехота с кавалерией не просто отбрасывает противника, а уничтожает его живую силу. Что было бы с 9-й и 55-й советскими дивизиями под Орлом, оставившими только Корниловской пехоте 8.500 человек пленными, если бы нам была придана хотя бы одна кавалерийская дивизия?! Второе, и не менее досадное явление имело место в те решающие дни — это отсутствие должного управления Добровольческой Армией. С момента взятия Орла мы сразу пошли по указке противника. Как будто советская ударная группа свалилась нам как снег на голову. А советский Генеральный штаб очень боялся, что мы не сдадимся так скоро. Из-за этой боязни штаб их фронта с передачей эстонской дивизии ударной группе тут же подтягивает в резерв 45-ю стрелковую дивизию. Вдобавок к этому требует: «Не разбрасывать своих сил, а бить на избранном направлении, на узком фронте, стремительно и решительно, придерживаясь тактики маневрирования». Напоминали указания Ленина о том, что «деникинские армии чрезвычайно способны на быстрые налеты, авантюры и отчаянные предприятия».
К нашему глубокому сожалению, воля нашего командования в это время была кем-то парализована. Неужели генерал Май-Маевский забыл свою славу — Каменноугольный район и Курск? Упустив инициативу из своих рук, он в свой приезд к нам 8/12 октября, в дни ужасных боев 2-го Корниловского Ударного полка обещал: «Взять ворону (то есть красных) за хвост» и, даже воочию видя обстановку, крикнул, отъезжая: «До свидания в Туле!». Оказалось, что, действительно, им тогда был намечен удар по центру обходившей нас группы, но что это было? Действие этого контрудара было не только смехотворно по численности сил, для этого назначенных, — два батальона 3-го Марковского полка, но и не было даже согласовано по времени, да к тому же и вообще сильно запоздало и, как после увидим, закончилось лишним разбрасыванием сил. А нужно было бы сразу после получения сообщения о намерении красных окружить нас их ударной группой тут же решиться на контрудар Корниловской Ударной дивизией, что было тогда возможно.

Наличие здесь риска, которого так боялись красные, всегда нас выручало, и если временами риск брал от нас лишние жертвы, то в итоге Орлово-Кромская операция с простым отражением атак противника взяла от нас много упущенного времени, застала нас совершенно неподготовленными к зимней кампании, и сразу же от г. Кромы мы стали нести такие же потери от морозов вдобавок к потерям от активной обороны. Наш Корниловский удар в стыке двух советских армий, 13-й и 14-й, благоприятствовал нам в том отношении, что несогласованность действий обеих советских армий вообще с честью вывела бы нас из окружения при наличии у противника небывалого перевеса в силах, имевшего к тому же, помимо кавалерийских полков при каждой стрелковой дивизии, еще и кавалерийскую дивизию «Червонного казачества», в которой, как я указал ранее, только в одном эскадроне служили один полковник и два ротмистра Императорской Армии. Про эту дивизию сам полковник Агуреев говорит, что она имела отличный конский состав, много пулеметов и шесть орудий.

Эти недочеты управления Добровольческой Армией генерал Деникин увидел в лице генерала Май-Маевского, но увольнение его в ноябре 1919 г. упущенного времени не вернуло. Об этом в своих «Очерках Русской Смуты», т. 5, стр. 237, генерал Деникин пишет:

«До поступления генерала Май-Маевского в Добровольческую Армию я знал его очень мало. После Харькова до меня доходили слухи о странном поведении Май-Маевского и мне два-три раза приходилось делать ему серьезные внушения. Но только теперь, после его отставки, открылось многое: со всех сторон, от гражданского сыска, от случайных свидетелей посыпались доклады и рассказы о том, как этот храбрейший солдат и несчастный человек, страдавший недугом запоя, боровшийся, и не поборовший его, ронял престиж власти и выпускал из рук вожжи управления. Рассказы, которые повергли меня в глубокое смущение и скорбь. Личность Май-Маевского перейдет в историю с суровым осуждением... Не отрицаю и не оправдываю. Но считаю долгом засвидетельствовать, что в активе его имеется тем не менее блестящая страница сражений в Каменноугольном районе, что он довел Армию до Киева, Орла и Воронежа, что сам по себе факт отступления Добровольческой Армии от Орла до Харькова при тогдашнем соотношении сил и общей обстановке не может быть поставлен в вину ни Армии, ни командующему. Бог ему судья!»
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Обстановка перед Орлово-Кромской операцией. :flag_kornilov:

Для того, чтобы в деталях чтения о ежедневных боях этой операции с 6 октября по 10 ноября 1919 года не ускользнули бы от внимания цели обеих сторон, о них нужно кратко доложить:

Реввоенсовет красной армии решает переходить в наступление против Вооруженных Сил Юга России и для этого:
1) Усиленно шлет пополнение и снаряжение;
2) Принимает решение разгромить Добровольческую Армию как главное ядро всех Вооруженных Сил Юга России, начав с уничтожения лучшей ее Корниловской Ударной дивизии;
3) Для этой цели 13-я и 14-я советские армии получают все в увеличенном размере, а для окружения Корниловской Ударной дивизии создается особая интернациональная ударная группа из латышской дивизии с кавалерийским полком, кавалерийской дивизии Червонного казачества, «особой» стрелковой бригады из еврейского пластунского полка, Фастовского полка с венграми-спартаковцами и китайцами и 1-го Киевского того же состава;
4) Цель этой ударной группы — прорваться между Корниловской и .Дроздовской дивизиями для удара с тыла по Корниловской;
5) На усиление советской ударной группы ей придается эстонская дивизия со своим кавалерийским полком для удара с запада. С севера должны наступать 9-я и 55-я стрелковые дивизии со своими кавалерийскими полками. А со стороны Дроздовской дивизии 7-я стрелковая советская дивизия должна охранять правый фланг ударной советской группы;
6) Продвижение Добровольческой Армии сначала должно быть остановлено, и только тогда начинается переход в наступление;
7) Разворачивание советской ударной группы должно происходить под прикрытием войск на фронте
.

В дальнейшем мы увидим, как при движении Корниловской Ударной дивизии на Орел ее левофланговый 2-й Корниловский Ударный полк, начиная от станции Дьячья, испытывает результаты плана реввоенсовета об уничтожении Корниловской Ударной дивизии, ведя упорные бои и меняя фронт с северного на западный и южный.

Наш план действий на этом участке, как мы уже знаем, генерал Деникин формулировал так: «Группировка противника не была для нас тайной, но ввиду отсутствия у нас резервов, парировать намеченные удары можно было лишь соответствующей группировкой войск». Более опасным наше командование считало Воронеж, куда был отдан конный корпус генерала Шкуро и куда вышел из своего рейда генерал Мамонтов, не будучи использован при этом для уничтожения какого-либо участка фронта красных ударом с тыла и с фронта.
Настало время встречных боев обеих сторон. Корниловская Ударная дивизия при своем движении от станции Малоархангельск — станция Дьячья, через город Кромы, на Орел имела против себя:
55-ю стрелковую советскую дивизию — 9 стрелковых полков и 1 кавалерийский полк при дивизии:
1-ю сводную бригаду — 3 стрелковых полка;
9-ю стрелковую дивизию — 9 стрелковых полков и 1 кавалерийский полк при дивизии:
гарнизон города Орла;
ударную группу:
латышскую дивизию — 9 стрелковых полков и 1 кавалерийский полк при дивизии;
эстонскую дивизию — 9 стрелковых полков и 1 кавалерийский полк при дивизии;
кавалерийскую дивизию Червонного казачества — 6 кавалерийских полков (1.700 шашек, 6 орудий и 32 пулемета);
отдельную стрелковую бригаду — 3 стрелковых полка.

Итого, не считая частей 7-й стрелковой дивизии, которая действовала против Дроздовцев, не только охраняя фланг и тыл ударной советской группы, но полки которой действовали и против 2-го Корниловского Ударного полка вместе с латышами, было 42 стрелковых полка и 10 кавалерийских полков.

Командный состав Корниловской Ударной дивизии:
Начальник дивизии — полковник Скоблин;
Его помощник и командующий 1-м полком за болезнью полковника Гордеенко — полковник Пешня;
Командир 2-го полка — капитан Пашкевич;
Командир 3-го полка — есаул Милеев;
Командир Корниловской артиллерийской бригады полковник Ерогин;
Начальник штаба дивизии — Генерального штаба полковник Капнин.

1-й Корниловский Ударный полк, за командира полка — полковник Пешня, — на правом фланге дивизии. С 6 по 10 октября включительно бои в районе города и станции Малоархангельск. Главными силами полк базируется по линии железной дороги Курск-Орел, имея в своем распоряжении бронепоезда: «Иоанн Калита», «Генерал Корнилов» и «Офицер». 55-я советская стрелковая дивизия разбита и бежит оставляя много пленных.
2-й Корниловский Ударный полк, командир полка капитан Пашкевич:, Яков Антонович, адъютант полка — капитан Гок, Анатолий Петрович. 6 октября. 1-й батальон, командир батальона поручик Левитов, берет станцию Дьячья с боем. Бой за станцию Дьячья представляет собой один из видов молниеносных ударов пулеметного огня по центру противника. Наши полки почти всегда отличались своей беспечностью охранения, так оно было и под станцией Дьячья. У противника же к моменту подхода батальона к станции, очевидно, его совершенно не было. Но у него там была уважительная причина: раздавался обед! Его походное охранение сосредоточилось около своей кухни, среди построек станции, а две его бригады расположились табором по долине болотистого ручья, по обе стороны захолустного мостика, и с азартом атаковывали кухни. Не могу даже теперь понять, как мы очутились тоже в очереди у кухни красных у станции, а в это время десяток тяжелых наших пулеметов бешено поливали толпу двух бригад 9-й стрелковой дивизии с возвышенности железнодорожного полотна. Бегство противника было на редкость красочным. Жиденькая цепь нашей полуроты лихо сменила и здесь красных у кухонь, но за мост не пошли в связи с невыгодным для нас рельефом местности. Будь это в Великую войну, — кричали бы: «Кавалерию!»… Увы, ее у нас в этих боях не было, и не подошла еще и артиллерия.

2-й батальон полка штабс-капитана Померанцева — хутор Гранкин и село Макарово, 3-й батальон капитана Щеглова в селе Верхне-Муханово и офицерский батальон, командир — капитан Иванов, К. В., — на фронте Караськово, Командир пулеметной роты поручик Лысань, командир команды конных разведчиков капитан Литвиненко, пешая разведка и команда связи поручика Бешенова — со штабом полка.
октября. 2-й полк. Штаб полка и офицерский батальон — с. Ефратово. 1-й батальон с утра и до 23 часов бой с наступающим противником; 2-й батальон с боем берет сс. Покровское-Чернь; 3-й батальон с боем с. Чернодье. 9-я стрелковая дивизия красных все время переходит в наступление при поддержке Орловского гарнизона. Потери полка велики, ранен командир полка капитан Пашкевич. Во временное командование полком вступает капитан Щеглов.

8 октября. 1-й батальон отбивает атаки с 5 часов утра до ночи при содействии офицерской роты, легкой батареи и тяжелой, помогавшей от Жерновца. Взято в плен 400 человек семи разных полков и отдельного маневренного батальона. Офицерская рота поручика Озерного, посланная из резерва на левый фланг 1-го батальона, при подходе к цепям была атакована кавалерией. Красиво развернувшись под огнем атакующих, выдержанным залпами и губительным огнем пулеметов рота отбила противника с большими для него потерями. Потери батальона — 35 человек. Успех был достигнут главным образом благодаря огню 20 пулеметов, маневрированию и упорству противника, ведшего атаки в одном направлении. От Командующего Армией получена благодарность 1-му батальону за успех.

9 октября. С утра 3-й батальон был сменен 2-м и ушел из Ломовца на позицию северо-западнее Зиновьево. На этом участке спокойно.
10 октября. Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку взять г. Кромы. Движение полка: 1-й батальон на Спасское-Косаревка, восточная окраина Речица, хутор Загнелецкий и слобода Стрелецкая. 3-й батальон на Зиновьево — Добрынъ-Речица-Б. Колычева — г. Кромы. 2-й батальон на Ломовец-Клоки, произошел встречный бой, решил который 1-й батальон выходом в стык двух бригад. Все усилия противника задержаться на линии города были парализованы пулеметным и артиллерийским огнем. Город Кромы и все намеченные пункты были заняты полком.
3-й Корниловский Ударный полк, командир полка есаул Милеев, составляет центр дивизии.
6 октября с боем занимает село Никольское, с. Колинник. Воейково (Приятное). 1-й его батальон придан 2-му полку и со станции Поныри прибыл на станцию Дьячья, составив полковой резерв.

7 октября отмечено, что у станции Дьячья 2-й Корниловский Ударный полк встретил упорное сопротивление.

8 октября к вечеру противник принудил 3-й полк отойти в село Никольское-Лозовец.

9 октября утром 3-й батальон с командой пеших разведчиков восстановил положение. В этом бою был убит адъютант полка поручик Зюков.

10 октября. Приказано занять села Вишневецк, Богородицкое, Плоское и Балмасов. Полк только в темноте исполнил задание.

6 октября с боем занимает село Никольское, с. Колинник. Воейково (Приятное). 1-й его батальон придан 2-му полку и со станции Поныри прибыл на станцию Дьячья, составив полковой резерв.

7 октября отмечено, что у станции Дьячья 2-й Корниловский Ударный полк встретил упорное сопротивление.

8 октября к вечеру противник принудил 3-й полк отойти в село Никольское-Лозовец.

9 октября утром 3-й батальон с командой пеших разведчиков восстановил положение. В этом бою был убит адъютант полка поручик Зюков.

10 октября. Приказано занять села Вишневецк, Богородицкое, Плоское и Балмасов. Полк только в темноте исполнил задание.

Действия красной армии :flag_rkka:
по книге советского полковника Агуреева


6 октября 1919 г. 9-я стрелковая дивизия переходит в наступление и берет сс. Кривцово, Зиновьево и станцию Дьячья (брать указанные пункты нечего было, так как нас там не было, 1-й батальон 2-го Корниловского полка подошел туда, когда красные уже были там на станции). С подходом главных сил противника, после трехдневных кровопролитных боев, отошли на свое положение.

55-я стрелковая дивизия наступала с рубежа с. Скворчея-Рагузино на Косаржу и к исходу 9 октября вышла без боев на линию Диргов-Столбецкое-Юдино (Переходное). В это время части 2-й отдельной бригады, располагаясь между 9-й и 55-й стрелковыми дивизиями, пассивно отсиживались.

9 октября. Южный фронт получил директиву: а) Ударную группу развернуть на линии северо-западнее Кромы — Дмитриевск на фронте не более 20 верст. б) Направление на железную дорогу между Малоархангельском и Фатежем, в) Развертывание производить под прикрытием войск на фронте Кромы — Дмитриевск. 55-й стрелковой дивизии приказывалось разгромить противника, наступающего на Орел. Замысел реввоенсовета заключался в том, чтобы сначала остановить продвижение Добровольческой Армии, а потом уже перейти в контрнаступление на Курск. В тот же день реввоенсовет Южного фронта подписал директиву: 13-й армии составить ударную группу из: латышской стрелковой дивизии (с кавалерийским полком), отдельной стрелковой бригады, бригады червонного казачества (которая тогда же развернулась в кавалерийскую дивизию) — 1.700 сабель, 32 пулемета и 6 орудий, с подчеркиванием, что конский состав был отличным.

Все это под общим командованием начальника латышской дивизии Мартусевича (там же была сосредоточена эстонская стрелковая дивизия и 14-я кавалерийская дивизия). Ударная группа имела большой боевой опыт, и среди личного состава было много коммунистов, только в латышской дивизии их было 1.400 членов РКП. Ударная группа была самая боеспособная на Южной фронте, чего не учитывало деникинское командование. Ударной группе под прикрытием войск 13-й и 14-й армий сосредоточиться в Районе Дмитровск — Кромы, вечером 10 октября нанести удар Турищево — Молодовое и развить наступление в юго-восточном направлении, на участке между Малоархангельском и Фатежем, для захвата железной дороги Орел — Курск. Реввоенсовет указал, как нужно действовать против деникинских войск. «Поскольку противник ведет наступление не на всем фронте, а лишь на отдельных направлениях изолированными одна от другой группами, — говорилось в директиве командования фронта, — наши войска должны использовать такой маневр, чтобы сосредоточенными ударами стрелковых соединений и особенно конницы по флангам и тылу врага разгромить его. Категорически требую от командиров и начальников ударной группы при выполнении поставленных задач не продвижения линиями, а нанесения сосредоточенными силами фланговых ударов главным силам противника, действующим на важных направлениях, имея в виду, что успеха можно добиться только маневром. Обращаю особое внимание на целесообразное использование для ударов во фланг и тыл противника конницы, сосредоточивая ее в крупных соединениях на флангах, обеспечивая в то же время таким образом стыки».
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

13 октября 1919 г. Штурм г. Орла Корниловской Ударной дивизией. :russia: :flag_kornilov:

Тактическая часть штурма описана в труде «Орлово-Кромская операция», но я хочу к ней добавить чисто видовую сторону наступления с участка 1-го батальона 2-го Корниловского Ударного полка. Батальон двигался в авангарде полка по шоссе Кромы — Орел. За батальоном шла команда пеших разведчиков, в версте за ней — штаб полка с офицерским батальоном, бронеавтомобиль и артиллерия — две батареи 3-дюймовые, одна 6-дюймовая и одна 42-линейная. Левее, на запад, и уступом назад наступали 3-й и 2-й батальоны полка. Правее — 3-й и 1-й полки. Разведкой и показаниями пленных было заранее установлено, что за хутором Кукуевка, по ту сторону реки, проходит полоса укреплении обороны города Орла. В моем распоряжении была хорошая подзорная труба и, не доходя Кукуевки, я стал осматривать обстановку общего нашего движения. Прямо перед батальоном, по шоссе через реку был небольшой мост, по ту сторону плохо замаскированная линия окопов с проволочными заграждениями. Вправо, за рекой Окой было видно движение левого фланга 3-го Корниловского Ударного полка, а еще правее, к линии железной дороги, видно движение левого фланга 1-го Корниловского Ударного полка с тремя бронепоездами, артиллерией и обозами. С отличных наблюдательных пунктов противника картина движения трех полков должна быть хорошо видна. То, что попало в поле зрения моей трубы — картина для масштабов гражданской войны была потрясающей. Строевые части не особенно пользовались маскировкой, а артиллерия, обозы и растянутое движение бронепоездов по линии железной дороги красочно говорили о силе и мощи нашего удара. При подходе к Кукуевке и у нас за вязалась перестрелка с заставами противника. Батальон берет направление правее шоссе, на хутор, и накапливается в его садах и огородах, за которыми протекала небольшая река, а на возвышенности за ней были укрепления.

Все усиливавшееся сопротивление красных, начиная с боев у станции Дьячья и города Кромы, а к тому же и сведения о движении ударной интернациональной группы в прорыв за нашим левым флангом, обязывали быть осторожными, и поэтому батальон не бросился изолированно в атаку, а стал ожидать не только поддержки артиллерии, но и приказания командира полка. Шедший за нами по шоссе бронеавтомобиль лихо понесся прямо на мост, но получил такую встречу, что едва отполз за укрытие. В это время артиллерия обеих сторон вступила в свои права. Красная что-то нервничала и разбрасывала снаряды, наши же снаряды эффектно и дружно разрушали намеченные цели. Одновременно пришло приказание переходить в наступление.

К изложенному уже в основном описании боя я должен добавить, что переход через реку и начало подхода к окопам хотя и под слабым огнем все же сильно взвинчивали нервы, а ожидание жаркого дела подтянуло всех. Реку и подъем к окопам быстро проскочили, и можно было опасаться, что такой темп измотает силы ударников еще до самой схватки в окопах, и тогда могло получиться местное отступление. Однако картина нашего общего наступления настолько потрясла уже сильно потрепанные нами советские части, что они не выдержали и оставили свои окопы без штыковой схватки. Полковник Левитов.

В 17 часов Орел взят окончательно. Штаб 2-го полка — на окраине города, 1-й батальон — слобода Некрасовка, 3-й - Солдатская, 2-й — село Сабурово. Около 23 часов двум ротам 1-го батальона приказано занять села Киреевку и Воробьевку. С боем и под проливным дождем села были взяты. Трофеи: 4 пулемета, пленные и обозы «особого» еврейского полка. Потери у красных велики. За день 1-й батальон сделал с боем 29 верст. Из опроса пленных выяснено, что ударная группа красных уже прошла на юго-запад, в прорыв между нами и Дроздовской дивизией.

Настроение скверное, связи влево, с Самурцами, нет. Изменение направления фронта с северного на юго-западное говорит за то, что показания пленных об окружении нас ударной интернациональной группой оправдываются.

13 октября. Действия красной армии
Ударная группа выходит на рубеж в районе города Кромы. Прикрывавшие Орловское направление части 9-й стрелковой дивизии, 55-й дивизии и 2-й отдельной стрелковой бригады разрозненно отступали, теснимые Корниловскими полками. Оборона города была малочисленна и слаба (?!). В результате, Корниловские полки вошли в город Орел. После того как обнаружилось, что командование 13-й армии неспособно управлять своими войсками, ударную группу, которая успешно действовала в полосе 14-й армии и поднимала боевой дух красноармейцев, командование фронтом 13 октября переподчинило реввоенсовету 14-й армии, которая стала главной силой в разгроме Добровольческой Армии. Части 13-й армии: 9-я и 55-я стрелковые дивизии и все части Орловского гарнизона были сведены под командой коммуниста Солодухина в 9-ю стрелковую дивизию (плюс 2-я стрелковая бригада).
14 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.
Налет на г. Мценск, где был захвачен и расстрелян комендант города бывший генерал Сапожников. Впоследствии, когда в полк вернулся болевший командир полка полковник Гордеенко, он ругал за это как за промах в деле разложения противника, указывая на то, что после этого красные перестали сдаваться. В данном случае я полагаю, что на красные войска подействовало успешное продвижение к нам в тыл их ударной группы и вообще небывалый их перевес в силах против наших трех полков, а не расстрел изменника-генерала.

Офицеры 1-го батальона 1-го Корниловского Ударного полка капитан Туркин, пулеметчик, и поручик Вислоцкий, тоже пулеметчик, сообщили дополнительно к этому, в Париже, в 1962 году, следующее:

1-й батальон 1-го полка составлял правый фланг дивизии и при движении за станцию Золотаревку им был захвачен в каком-то населенном пункте помощник командующего 13-й советской армией; ранее, в Каменноугольном районе он командовал советской стрелковой дивизией, а у нас там же против него нашей дивизией командовал его родной брат, скончавшийся от тифа. Оба брата были в генеральских чинах, под фамилией Станкевичи.

Из штаба нашей дивизии его вернули после допроса в распоряжение командира 1-го батальона поручика Дашкевича. Бывший генерал Станкевич уверял, что он все время искал случая перейти к нам и теперь только он представился. Факт перехода не соответствовал действительности, и на вопрос поручика Дашкевича: «Поэтому то вы, в ожидании перехода, так хорошо нас били всю зиму в Каменноугольном бассейне?» ответа не последовало. По окончании допроса поручик Дашкевич объявил бывшему генералу Станковичу приговор суда: повешение. Станкевич сам подошел к виселице, попросил написать матери письмо, долго стоял в задумчивой позе, сам надел на себя петлю, и через пять минут врач установил смерть. После, из советской печати мы узнали, что большевики труп его откопали и с почестями похоронили где-то около кремлевской стены в Москве.

На параде в Орле были только резервные батальоны полков. Настроение у всех было двоякое: и радостное и тревожное. Жителей города было много, при виде танка, разрушавшего трибуну с красными флагами, толпа ревела от восторга, войскам кричали «ура», хотя все знали о создавшемся положении.
14 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
В Орле — парад Корниловской Ударной дивизии, а донесения говорят, что город Кромы 13-го вечером был занят латышами и разъезды их около Фатежа. Улица, где было открыто комендантское управление капитана Ростомова, заполнена добровольцами, но прием идет слабо. Впоследствии мы увидим, как эти толпы непринятых заполняли все эшелоны при отступлении.

Читатель подумает: не измена ли работала при приеме добровольцев? Рассказ поручика Дудниченко уже в 1963 году, в Париже, частично разъясняет осторожность коменданта. По его словам, по занятии Орла от офицерской роты, где состоял Дудниченко, была назначена застава на железную дорогу. С наступлением темноты к ним приходит из города прапорщик, — фамилия им забыта, — в чистенькой форме и просит принять его в полк. В это время сосед поручика Дудниченко шепчет ему: «Это не прапорщик, я его знаю, — это мой ротный писарь в Великую войну», и тут же, обращаясь к просителю, говорит, называя его по фамилии:



«Ты помнишь меня?» Прапорщик бледнеет и едва выговаривает: «Нет, не помню». Вопрос и ответ снова повторяются. Узнавший своего писаря не хотел, по-видимому, суровой расправы со своим старым солдатом и тихо попросил послать его сменить наблюдателя. Новоявленный прапорщик был послан, но, конечно, сбежал, — провокатору не удалось на этот раз втереться к Корниловцам. Вспоминается подобный случай во 2-м Кубанском походе, где тоже прапорщик Войцеховский поступил в офицерскую роту, потом сбежал из сторожевого охранения, и на следующую ночь красные напали на полк и это обошлось полку в 500 человек убитыми и ранеными.

Две роты 1-го батальона посланы на г. Кромы, в село Агеевку, заслоном от занявших г. Кромы латышей. 2-й батальон полка посылается туда же через села Хмелевая-Агеевка-Яковка, где приказано остановиться у переправы через реку Ицку на Катовку. Противник за это время занял сс. Катовка, Агеевка и Себякино пехотой, кавалерией и артиллерией. Части исключительно латышские.

Получена телеграмма от Командующего Добровольческой Армией генерала Май-Маевского: «Орел — орлам!». Но и только! А мы думали тогда, что к этому будет приложен и приказ для контрудара.

3-й Корниловский Ударный полк ночью занимает для обороны и участок 2-го полка, который начал перебрасываться в тыл дивизии против занятого латышами 13 октября города Кромы.
14 октября. Действия красной армии
Ударная группа заняла город Кромы и вышла на линию Шарикино-г. Кромы, разъединив части 1-й и 3-й пехотных дивизий белых и угрожая тылу Корниловских пехотных полков, передовые подразделения которых уже продвинулись на 20-25 верст севернее Орла, и вынудила их остановить дальнейшее наступление на север. Орловская группа деникинцев перешла к обороне. В это время части 13-й армии переформировались и частью сил вели упорные бои (просто она была разбита и активности не проявляла).

На восточном же фронте складывалась обстановка, при которой вряд ли было нужно думать о наступательных действиях.

В результате ожесточенных боев войска Южного фронта добились значительных результатов, остановив наступление Добровольческой Армии на Московском направлении. В результате умелых действий советских войск (и скажу от себя — перевеса в силах более, чем в десять раз) белогвардейские полки, особенно именные: Корниловские, Дроздовские, Марковские и Алексеевские, — понесли большие потери (см. стр. 80 книги полковника Агуреева).

Командование белых недооценило силы ударной группы, появившейся в районе Орла. Поэтому деникинцы не обращали внимания на движение и сосредоточение наших войск. Но когда ударная группа вошла в район города Кромы, на стыке 1-й и 3-й пехотных дивизий 1-го армейского корпуса деникинцев, и стала угрожать их тылам, особенно Корниловским полкам, занявшим Орел, против нее было уже поздно что-либо предпринимать. Своевременное сосредоточение и выдвижение ударной группы как нельзя лучше влияли на войска 13-й и 14-й армий в районе Орла. Советское командование умело противопоставило свои силы деникинцам.

Когда в районе Орла действовала отборная пехота белогвардейцев, против нее были соответственно поставлены наиболее устойчивые и боеспособные соединения Южного фронта.
Вкладення
344-levitov.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Заключение к боям за г. Орел :russia: :flag_kornilov:

Бои Корниловской Ударной дивизии с 6-го по 10-ое включительно показали, что встречное наступление началось. На правом фланге дивизии идет наш самый сильный кулак из 1-го полка с бронепоездами (тремя), громит 55-ю стрелковую дивизию и берет массу пленных.

В центре дивизии — молодой 3-й полк. На его участке особый сводный учебный батальон и 2-я сводная стрелковая бригада противника прорывают участок полка, но положение восстанавливается. В этот момент в полку было только два батальона, так как один батальон был согласно приказу передан 2-му полку в резерв.

На левом фланге — 2-й полк, известного нам отличного состава встречает сильный напор 9-й стрелковой дивизии с ее конницей. Удачно отброшенные у станции Дьячья две бригады этой дивизии, но за отсутствием у нас конницы избежавшие уничтожения, по-видимому, оправились и снова всей массой эти дни вели наступление на полк. Однако сила огня 2-го Корниловского Ударного полка все время отбрасывала превышавшую его в десять раз массу красных, и 10 октября полк взял город Кромы. Потери полка были велики, а самым печальным было то, что был ранен командир полка капитан Пашкевич. Это печальное явление усиливалось тем, что, имея офицерский батальон в 750 человек, не было помощника командира полка по строевой части, то есть подготовленного преемника командира полка. Впоследствии это упущение было устранено во всех трех полках. Резерв полка, состоявший из батальона 3-го полка, в дело не вводился и был отправлен обратно.

Эти бои показали, что три офицера, сдавшиеся с эскадроном около г. Фатежа, и попавший в плен при взятии г. Кромы полковник Генерального штаба были правы в своих показаниях о готовившемся сильном ударе в прорыве между нами и Дроздовской дивизией. В связи с сложившейся обстановкой начальник Корниловской Ударной дивизии просит командование со взятием Орла передать свой участок Алексеевцам, с тем чтобы своей дивизией в полном составе ударить по скоплению красной армии за нашим левым флангом, но ему в этом было отказано.

Полковник Агуреев отмечает, что в это время обстановка 13-й советской армии, особенно на Орловском направлении, все ухудшалась. Части 9-й стрелковой дивизии и сводной стрелковой бригады не выдержали удара Корниловской бригады и 10 октября оставили г. Кромы и станцию Еропкино. 55-я стрелковая советская дивизия почувствовала обход и стала быстро отходить на север (просто бежала, оставив до 8 тысяч пленных). Войска 13-й армии потеряли почти всякую боеспособность.

Здесь красные правильно называют нашу дивизию «бригадой», так как у них дивизии были девятиполкового состава.
1-й Корниловский Ударный полк. 11 и 12 октября.
Противник отходит, оставляя много пленных. 12-го бои у ст. Стишь.
2-й Корниловский Ударный полк.
Потери за 10 октября были значительны, пленных мало, взято только 10 пулеметов и продовольственные склады в городе. В числе пленных одной из советских бригад бывший полковник Генерального штаба Императорской Армии. От него узнали, что к Карачеву уже подошла латышская дивизия, разъезды которой сегодня были у них. Штаб 2-го полка — в г. Кромы. 1-й батальон с боем взял села Каменец и Агеевку. Жители уверяют, что разъезды латышей сегодня были около г. Фатежа, об этом говорят в Карачеве. 12-го 2-й полк выходит на линию: 1-й батальон — Хмелевая — Ольховка (Ольшанка), 2-й — с. Коровье Болото, 3-й батальон — сс. Себякино — Пикалово. Штаб полка в с. Спасское.

Главные силы красных отходят на г. Карачев.
3-й Корниловский Ударный полк
занимает линию сс. Живково-Козлове. 12 октября 1-й и 3-й батальоны с боем занимают село Лаврово. 2-й батальон атакует село Михайловка, чем способствует 1-му полку занять станцию Стишь.
Действия красной армии
11 октября. Командованием 13-й армии приказано: Ударной группе с утра 11 октября сосредоточиться на фронте река Крома, от устья (с. Голубица) до города Кромы, и далее по ее притоку до деревни Шарикино и энергично наступать на г. Фатеж и станцию Поныри, чтобы отбросить противника в восточном направлении. 9-я стрелковая дивизия, 2-я стрелковая бригада и 55-я стрелковая дивизия должны были развернуться в направлении г. Малоархангельск. Части ударной группы выдвинулись на линию Молодовое — Турищево и с утра 11-го начали медленно и нерешительно продвигаться к рубежу Шарикино-Кромы, хотя противника здесь не было.

Лишь 12-го 1-й полк Червонного казачества под командой Григорьева, прикрывавший правый фланг ударной группы, встретил подразделения 83-го Самурского полка, лихой атакой разгромил белых и занял д. Мелихово. Было зарублено около ста человек и 78 взято в плен.
13 октября нового стиля
1-й Корниловский Ударный полк.
Движение с боем на г. Орел вдоль линии железной дороги Курск — Орел в сопровождении трех бронепоездов и одного танка. В 17 часов цепи в городе, батальон с эскадроном идут на г. Мценск. Противник бежит, оставляя много пленных.

1-я рота поручика Редько, Макара Ивановича, составляет правый фланг полка и занимает село и станцию Золотарево.
2-й Корниловский Ударный полк.
Приказ — взять г. Орел. 1-й батальон с боем по шоссе берет село Кукуевка, но дальше мост через реку взорван. За рекой окопы полной профили с проволокой. Подошедший к мосту наш бронеавтомобиль был подбит и с трудом отъехал за укрытие. Фонтаны земли от наших снарядов, сносивших окопы красных. Дан сигнал для атаки. Торжественная минута: местность, казавшаяся до этого почти мертвой, оживает, как муравьи бегут ударники к указанным разведкой бродам через реку, пулеметы строчат по окопам, прикрывая огнем наши цепи, все настроены решительно, до штыкового удара включительно. Напряжение все усиливается и.., вдруг оно радостно спадает: огонь противника прекратился, от проволоки разведка дает сигнал: «Путь свободен!». Под действием нашего огня противник не выдержал и бросил окопы вместе с городом. 3-й батальон с боем берет сс. Саханское и Звегинки, отбросив бронепоезд красных в занятый нами город, где он и сдался.
3-й Корниловский Ударный полк. 13 октября
1-й его батальон капитана Андрианова был придан 1-му полку и вместе с ним двинулся на г. Орел. С небольшим боем они вошли в город в 17 часов. Остальной же полк, преодолевая серьезное сопротивление у хутора Гать, к вечеру достигает города.

С этого числа на фронте Корниловской Ударной дивизии появляется 3-й Марковский пехотный полк, к этому времени едва закончивший формирование. Его 2-й батальон выгружается из эшелона на станции Становой Колодезь и походным порядком направляется на г. Кромы.
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Бои Корниловской Ударной дивизии с 11 по 14 октября включительно :russia: :flag_kornilov:
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

За это время Корниловская Ударная дивизия берет г. Орел. Таким образом приказ генерала Деникина от 17 сентября 1919 г. по старому стилю о продолжении движения на Орел успешно выполняется. Все те, кто не имел представления о действиях красной армии, ликовали, но имевшие возможность получать секретные штабные сводки ждали решительных боев.

Меня только удивляло поведение населения города Орла, которое отлично знало о подходе в прорыв между Корниловской и Дроздовской дивизиями стратегической интернациональной ударной группы, но несмотря на это на параде в Орле 14 октября при виде танка, единственного при Корниловской Ударной дивизии, разрушавшего трибуну с красными флагами, радостно кричало «ура!» Правда, 9-я и 55-я стрелковые дивизии и сводная стрелковая бригада — 21 стрелковый полк — с их кавалерийскими полками были так разбиты, что советское командование признало штаб 13-й армии неспособным управлять своими войсками, и 9-я и 55-я стрелковые дивизии и гарнизон города Орла были сведены в одну, 9-ю стрелковую дивизию, а ударную группу отобрали от 13-ой армии и подчинили 14-ой. Помощник командующего 13-й армией генерал-майор Станкевич был пойман на участке 1-го батальона 1-го Корниловского Ударного полка в районе с. Золотаревка и повешен по приговору суда. При налете на город Мценск был расстрелян пытавшийся организовать оборону города генерал Императорской Армии Сапожников. У красных тоже было тревожное положение, которое так освещается ими: «Наступление частей 1-го армейского корпуса генерала Кутепова на Брянском и Орловском направлениях ставило под угрозу сосредоточение стратегических резервов, перебрасываемых с Западного фронта в район Навеля-Карачева» (это результат соглашения маршала Пилсудского с Лениным, по которому польская армия тогда прекратила военные действия, чтобы большевики могли разбить нас). «83-й Самурский полк Дроздовской дивизии 9 октября берет г. Дмитровск. Итак, и в полосе 14-й армии наши войска вместо наступления отходили на север и на северо-запад. 13-я армия несмотря на большое превосходство в силах не выполнила директивы фронта. 1 октября советские войска оставили г. Воронеж».

Здесь уместно вспомнить о рейде генерала Мамонтова по тылам красных в тот же период нашего наступления от Курска на Орел. За ним Корниловцы следили с большим вниманием и почему-то предполагали, что генерал Шкуро должен был соединиться с ним в районе г. Ельца и нанести удар красному фронту с тыла, соединив таковой с наступлением Добровольческой Армии. Теперь, когда все препятствия к этому, военного и самостийного характера, известны, все же остается под сомнением вопрос: почему генерал Мамонтов, имея с занятием г. Ельца, в своем корпусе 15 тысяч бойцов с максимальным запасом боеприпасов, вышел из своего блестящего рейда по тылам красных как-то «бесцветно», минуя даже Воронеж, только с нажимом на тылы 33-й и 16-й стрелковых советских дивизий, а не ударил с тыла красным навстречу Добровольческой Армии?

Конец рейда генерала Мамонтова — 8 сентября 1919 г. стар. ст.

За бои под Орлом Корниловская Ударная дивизия взяла: 8 тысяч пленных, 150 пулеметов, 21 орудие, один бронепоезд и большие запасы боеприпасов. Думаю, что материальной части было взято гораздо больше, так как ее никто не подсчитывал, — все думали только о создавшемся положении. Брали только патроны, снаряды и меняли пулеметы. Потери в дивизии все же были велики, и особенно во 2-м Корниловском Ударном полку.
15 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
При наступлении на город Орел, начиная со станции Дьячья, города Кромы и теперь, на 2-й полк легла самая тяжелая задача: противодействовать намерениям красных разбить и уничтожить нашу дивизию под Орлом. С утра следующего дня после занятия Орла полку приходится с боями возвращаться по тому же шоссе на город Кромы, по которому он наступал на Орел. В этих боях полк в свою очередь глубоко вклинился в тыл латышам, обошедшим его и уже перешедшим реку Оку.

Противник — в окопах на противоположном, правом берегу реки Оки, у селения Шахово. 2-й батальон полка выбивает его, занимает Шахово, но на ночь отходит в д. Горки. Посланные до этого две роты 1-го батальона заняли д. Агеевку. На рассвете остальные части полка выступили из Орла и к вечеру прибыли в с. Себякино.
15 октября. 2-й батальон 3-го Марковского пехотного полка через село Никольское идет на село Рышково, где сталкивается с латышами и после короткого боя отбрасывает их. Потери батальона — четверть его состава.
15 октября. Действий красной армии
Реввоенсовет Южного фронта 15 октября 1919 г. поставил задачу войскам 14-й и 13-й армий: перейдя в решительное наступление, разгромить противника и не дать ему закрепиться в районе Орел — Новосиль. Далее указывается: 14-й армии разгромить противника у Севска и Дмитровска, обеспечить и поддержать правый фланг ударной группы. Наступление ударной группы повернуть на восток, в общем направлении на станцию Еропкино, причем левым ее флангом бить на Орел. Ударной группе не позже вечера 16 октября выйти на железную дорогу Орел — Курск.

Кроме того, для удара по Орловской группировке противника была привлечена эстонская стрелковая дивизия под командой Пальвадре, развернувшаяся на фронте Бербник (15 верст ю.-з. ст. Хотынец) и Мощное (10 верст ю.-з. ст. Хотынец) — от Орла 45 верст. Наступление на Орловскую группу противника, которую советское командование считало наиболее опасной, развертывалось с юга, запада и севера (то есть только против одной Корниловской Ударной дивизии из трех полков! Добавлю, что к эстонской стрелковой дивизии по железной дороге из Смоленска через Брянск подходила еще и эстонская бригада).

По нашим данным, в составе советской ударной группы мы тогда обнаружили:
латышскую дивизию, — 9 стрелковых полков; 1-я и 2-я бригады в г. Кромы, 3-я бригада в с. Шахово;
латышский кавалерийский полк при дивизии — в с. Коровье Болото;
эстонскую стрелковую дивизию — 9 стрелковых полков — Хмелевая;
эстонский кавалерийский полк — Агеевка;
1-й Петроградский — с. Коровье Болото;
86-й стрелковый полк — с. Коровье Болото;
Еврейский пластунский — с. Коровье Болото;
8-я кавалерийская дивизия Червонного казачества — 4 полка — Кромы, Дьячья, Поныри;
Пластунская бригада — 3 стрелковых полка — с. Коровье Болото;
1-й сводный стрелковый полк — с. Коровье Болото.

Итого — 25 стрелковых и 6 кавалерийских полков.
Ударная советская группа основными своими силами была действительно направлена на ст. Стишь и Орел. 9-я стрелковая дивизия (сводная из 9-й и 55-й) и 2-я отдельная бригада с севера — на Орел и Малоархангельск. Помимо этого, 7-я стрелковая дивизия не только охраняла тыл и фланг ударной группы, как ей было приказано, от Дроздовцев, но одна ее бригада действовала у с. Коровье Болото, где был убит в бою с нами командир этой бригады. Части ударной группы, 25 стрелковых полков, 6 кавалерийских полков и одна бригада 7-й стрелковой дивизии, эти 34 полка нарочито подсчитаны мною, так как против них до выхода из Орла 20 октября 1-го и 3-го наших полков активно оборонялся только один 2-й Корниловский Ударный полк. Силы были явно неравные, противник просачивался где хотел, но, как мы увидим дальше, своевременно приказов своего командования не выполнял. Оборонялся упорно, но продвигался медленно, несмотря на свое превосходство, по-видимому сила нашего пулеметного и артиллерийского огня пугала их. Наше положение в стыке двух советских армий часто облегчало наши контрудары — чувствовался разнобой в действиях частей красной армии.
2-й Корниловский Ударный полк.
По показаниям жителей противник сосредоточил в Верхних Хуторах Коровье Болото и Опальково: 1-й Киевский стрелковый полк, еврейский пластунский полк в 900 штыков, 1-й сводный — 600 штыков, пластунскую бригаду и 1-й латышский кавалерийский полк. В частях много латышей, евреев, венгров и даже китайцев. В прорыве к Дроздовцам управление уже 14-й советской армии. Две роты 1-го батальона 2-го Корниловского Ударного полка берут с. Шахово. 3-й его батальон с артиллерией, перейдя мост через реку на окраине селения Коровье Болото, был атакован большими силами противника, артиллерии пришлось сразу же бить на картечь. Офицерский батальон лихой атакой с левого фланга одной ротой и ударом с фронта отбросил противника. С правого же фланга пешая разведка прошла лесом в тыл противнику, а другие две роты 1-го батальона, находившиеся с полком, но переправлявшиеся правее его, тоже глубоко зашли во фланг и тыл противнику. Особенно пострадала от них латышская кавалерия, приготовившаяся к атаке на центр нашего наступления. Потери противника были очень велики, в плен обоюдно не брали. Здесь был убит командир одной из бригад 7-й стрелковой дивизии. Было взято 7 пулеметов, штаб Киевского полка, две кухни, подвижной лазарет с медицинским персоналом и много всего осталось по лесам и кустам. Об упорстве обеих сторон в этом бою начальник команды связи капитан Бешенов рассказывал: «Я должен был сообщить командиру полка о результате действий офицерской роты, наносившей удар противнику с севера. Часть домов села были заняты ротой, я вбегаю в дом, из окна которого стрелял офицер по густым цепям, — 16 человек еврейского полка лежали по дороге его выстрелов, а вышедшая в колонне из леса рота тоже еврейского полка была уничтожена пулеметами. Две роты 1-го батальона продолжали движение на юго-запад, заняли село Опальково, но из Масловки их встретили сильным огнем, и они, будучи измотаны боем и большим переходом, отошли на присоединение к полку в село Ивановское, взятое около 2 часов 17 октября, тоже с боем. Кромы были прочно заняты латышами. 2-й батальон атаку противника отбил, был в 3 верстах от Кром, но контратакой был отброшен и остановился в селе Шахово. За истекший день 2-й Корниловский Ударный полк глубоко вклинился в расположение латышей латышской стрелковой бригады и кавалерийской дивизии Червонного казачества, отбросив их части в жестоких контратаках на запад и на юг до окраин с. Масловка, что далеко за городом Кромы, и с боем взял село Ивановское, на уровне города с запада. Прямо с севера на юг вел атаку 2-й батальон, а за рекой Окой, на восток от города, у села Бошково, 2-й батальон Марковского пехотного полка имел бой с латышами. Что же касается правого фланга 2-го Корниловского Ударного полка на северо-западе, то он до самой железной дороги Орел — Карачев был свободен для противника.

С присоединением к нам 2-го батальона 3-го Марковского пехотного полка мы узнали о появлении на нашем фронте этого вновь сформированного полка, два остальных батальона которого были направлены на станцию Дьячья, что на юг от г. Кромы. 2-й его батальон сдерживал противника у дер. Шумаково, в 5 верстах к юго-востоку от с. Шахово, левого фланга 2-го Корниловского Ударного полка, и не переходя реки Оки, идет на соединение ко 2-му полку, а не продолжает отбивать обход красных.
16 октября. Действия красной армии
На рубеже Вербник — Мощное эстонская стрелковая дивизия с запада и 9-я сводная (из 9-й и 55-й стрелковых дивизий) с севера стали наступать на Орел. Деникинское командование бросило главные (?) силы против ударной группы: с севера шли Корниловские полки (от автора записок: это было бы самым правильным решением для нанесения противнику громадных потерь, но, к сожалению, был брошен только один 2-й Корниловский Ударный полк). Белое командование недооценило силы ударной группы. Дроздовцы в стыке 3-й стрелковой бригады 41-й дивизии и 3-й стрелковой бригады 7-й дивизии немного продвинулись у Дмитровска, но с подходом 2-й стрелковой бригады 7-й дивизии они были отброшены. В это время 2-й и 3-й бригадам латышской ударной группы, наступавшим на Орел, и отдельной стрелковой бригаде, наступавшей на Стишь, белогвардейцы оказывали ожесточенное сопротивление (2-й Корниловский Ударный полк). Населенные пункты: Горки, Агеевка, Коровье Болото и другие несколько раз переходили из рук в руки. Наши части упорно продвигались и в районе Богдановки соединились с эстонской стрелковой дивизией. Когда Южный фронт получил и 45-ю стрелковую дивизию в резерв, тогда эстонская дивизия с 9-й стрелковой дивизией стали в исходное положение для атаки Орла.
17 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
В 5 часов полк из села Ивановского наступает на г. Кромы. Две роты его батальона, только что пришедшие от села Опальково, и остатки пешей разведки назначаются для атаки латышей в окопах, местами — с проволокой. Две роты доходят до противника под сильным ружейным и пулеметным огнем, несут большие потери, и встреченные ручными гранатами, отходят. Разведка где-то залегла.

Противник переходит в наступление, офицерский батальон прикрывает отход полка на хутор Самохвалов, совершаемый согласно приказу по полку. Оказывается, временно командующий полком капитан Щеглов, посылая остатки двух рот 1-го батальона и пешей разведки в атаку на Кромы, имел уже приказ полку на 17 октября, где говорилось об отходе полка на хутор Самохвалов, соединенном с атакой города Кромы с целью осветить там обстановку. Содержание этого приказа не было сообщено атакующим, и в результате мы понесли ненужные, лишние потери.

С этого момента, согласно приказу по дивизии, 2-й Корниловский Ударный полк начинает выходить из своей прогулки по тылам красных, двигаясь опять на Орел. У хутора Кондрева наш санитарный обоз был захвачен красной кавалерией. Произошло трагическое недоразумение: правильно шедший обоз был по ошибке обстрелян своей же заставой и свернул на первую попавшуюся дорогу, где и была кавалерия противника. Полевыми дорогами полк направился в село Спасское, присоединив по дороге две роты 1-го батальона, бывшие до этого со 2-м батальоном полка. Убитых к раненых за этот день в полку — 250 человек.
18 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Полку снова приказано наступать на Кромы. 1-й батальон — остатки четырех рот — с боем гонит противника на Агеевку. В 3 верстах от с. Коровье Болото батальон был атакован со стороны с. Себякино, отступил на три версты и занял бугры у реки Добрая, до реки Ицки, фронтом на запад и юго-запад. 2-й батальон Марковского полка отступил под давлением из села Шахово, обход противника ликвидировал 3-й батальон 2-го Корниловского Ударного полка. 2-й и 3-й батальоны полка на линии Котово — Шахово перешли реку и погнали противника. Наши потери велики: убит только что прибывший из госпиталя после ранения командир 3-го батальона поручик Судьбин, исключительно выдающийся Корниловец, ведший в этом бою свой батальон в атаку сидя на коне. В 17 часов полку приказано отходить на сс. Спасское-Яховка.
1 октября. Действия красной армии
2-й и 3-й латышским бригадам и отдельной бригаде, наступавшим с юга и с запада, от города Кромы на Орел (то есть на 2-й Корниловский Ударный полк) и на станцию Стишь, белогвардейцы оказывали ожесточенное сопротивление. Населенные пункты: Горки, Коровье Болото, Агеевка и другие несколько раз переходили из рук в руки. Наши части упорно продвигались вперед.
19 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.
В ночь с 19-го на 20-е, согласно приказу, части полка без боя оставляют г. Орел под прикрытием небольшого арьергарда. Направление отхода — вдоль железной дороги Орел — Курск.
19 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Для выхода из окружения полк по приказу начальника дивизии переходит из села Спасское, через Кнубрь — Лаврово, в Сретенское. При переправе через реку Оку у с. Кнубрь противник атакует с юга: в арьергарде 1-й батальон с трудом сдерживает латышей и у Лаврово избегает окружения. Хутор Ступин занят противником. 2-му батальону 3-го Марковского полка приказано выбить его, батальон приказ выполняет, но ночью латыши отбросили его в село Любаново, где сосредоточился 2-й Корниловский Ударный полк, за исключением его 1-го батальона. Ночлег: штаб полка, офицерский батальон, 2-й и 3-й батальоны, артиллерия и команды селе Сретенское, 1-й батальон со 2-м батальоном 3-го Марковского полка — в Лаврово. Потери полка за день — около 200 человек. 1-й и 3-й полки оставили город Орел и отошли на станцию Стишь.
19 октября. 3-й Корниловский Ударный полк.
Ведя ежедневные бои, полк занимает позицию: Костомаровка — Киреевка — Телегино — станция Саханская. Хлынувшая из Карачева на юг волна интернациональных частей красной армии обходит Орел и угрожает отрезать железную дорогу на Курск, подойдя к станции Становой Колодезь. Ночью полк оставляет г. Орел и отходит к железнодорожному пути.
19 октября. Действия красной армии
К исходу 19-го части ударной группы, эстонская дивизия и 9-я сводная стрелковая дивизия были готовы к штурму Орла. Белогвардейцы, понеся большие потери и пытаясь сохранить кадры, в ночь на 20 октября решили вывести войска вдоль железной дороги в район станции Стишь, оставив только часть сил в городе.
20 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
В 4 часа полк выступил на станцию Стишь и далее на юг, на станцию Рептина. Соединение полков морально ободрило ударников, но отсутствие теплой одежды н е в ы н о с и м о.

Идет обычная картина исхода жителей из города. Непринятые своевременно добровольцы теперь заполняют пути и препятствуют быстроте маневра.
20 октября. Действия красной армии
Левый фланг эстонской дивизии переходит в подчинение 13-й армии и наступает на Орел и на Малоархангельск.

Левый фланг эстонской дивизии и 9-я сводная стрелковая дивизия с отдельной бригадой повели наступление на оставленный город и к 12 часам заняли его.

С утра 20 октября советские войска с трех сторон повели наступление на Орел и после жарких боев к 12 часам освободили его. Деникинцы потерпели первое крупное поражение. Войска 13-й и 14-й армий подошли к станции Стишь. Все попытки белых разгромить левый фланг 14-й армии, то есть части ударной группы и 7-й стрелковой дивизии, потерпели полный крах. (Стр. 96 книги полковника Агуреева).

Директивы командования Южным фронтом: «Наступать на Курск, дабы окончательно уничтожить зарвавшегося противника в районе Орел-Ливны. 14-й армии — ударной группой на Фатеж — Курск, 13-й армии — эстонской стрелковой дивизией на г. Малоархангельск, 9-й стрелковой дивизией через Орел на Ливны.
Вкладення
353-levitov.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Бои Корниловской Ударной дивизии с 15 по 20 октября :russia: :flag_kornilov:

ЗАКЛЮЧЕНИЕ АВТОРА ЗАПИСОК
С 13 на 14 октября части латышской дивизии полностью захватили, вернее — очистили от обозов, г. Кромы и с 15-го имели бои со 2-м Корниловским Ударным полком в полном его составе. Как мы видели из описания деталей боев Корниловской Ударной дивизии за этот отрезок времени, ликвидацию обхода ударной советской интернациональной группой командование дивизии возложило на один только 2-й Корниловский Ударный полк. 1-й же и 3-й ее полки фактически обороняли город Орел на фронте от станции Золотаревка до станции Сахановка включительно против разбитой сводной стрелковой советской дивизии (из 9-й и 55-й). Несмотря на отличный людской и огневой состав 2-го Корниловского Ударного полка, задача была дана ему все же непосильная: один против 34 стрелковых и кавалерийских полков.

Сдерживая удар латышей по шоссе от города Кромы на Орел 2-м батальоном с двумя ротами 1-го батальона, с остальным составом полк отбросил противника на запад и на юг до сс. Масловка, Опальково и Ивановское включительно, то есть отрезал город Кромы с запада. Временно командующий полком отказался от атаки города Кромы, по-видимому, он увидел насыщенность фронта противника в небывалом превосходстве и местами уже укрепленного проволокой, а потому решил сократить свой фронт отходом полка на линию 2-го батальона, сс. Шахово — Агеевка, безрезультатно атаковав окопы красных около самого города двумя слабыми ротами, только что присоединившимися к полку утром после отхода от с. Опальково.

Несмотря на колоссальные потери полка и на очевидность наличия против него небывалого превосходства отличных частей красных, настроение было бодрым, ждали какого-то решения командования. Сначала надеялись на свои силы, то есть что одновременно с нами будет брошен наш 1-й полк, как самый сильный по составу и огню, а 3-й с тремя бро­непоездами оставят для обороны г. Орла, если вообще таковая была необходима. Но проходили дни, в лихих контратаках полк таял и было видно, что наше командование выпустило инициативу из своих рук. Мы только отбрасывали противника в одном месте, а он занимал своими резервами только что оставленное нами. Это не могло продолжаться бес­конечно, и 2-й Корниловский Ударный полк, отбрасывая ежедневно контратаками красных, блестяще закончил выполнение непосильной для него задачи отражения охвата советской ударной группой Корниловской Ударной дивизии в Орле. В ночь с 19 на 20 октября 1-й и 3-й Корниловские Ударные полки без боя оставили город и только 20-го красные атакой двух дивизий (эстонской и 9-й сводной) против слабого арьергарда Корниловцев заняли его. 2-й же полк до самого момента соединения с дивизией ежедневно отбивал бешеные атаки латышей с запада, юга и даже с востока.

Очень жаль, что документы штаба Корниловской Ударной дивизии погибли в Париже в связи с делом похищения генерала Миллера, а за действия штаба 1-го армейского корпуса и штаба Добровольческой Армии ответил один генерал Май-Маевский своим увольнением. До сего времени как-то не верится, неужели не в силах был генерал Деникин, вернее — его штаб, зная об ударе на нас, перебросить если не корпус Шкуро, то с других, менее опасных участков фронта Вооруженных Сил Юга России хотя бы одну кавалерийскую дивизию? Если генерал Май-Маевский был тогда невменяем, то у него был же его штаб Армии и, помимо этого, штаб 1-го армейского корпуса генерала Кутепова. В мою задачу не входит выяснение того, «кто виноват», я только собираю материалы для истории Корниловской Ударной дивизии, но в подготовке Орлово-Кромской операции и в неиспользовании своих наличных сил кто-то даст ответ перед своей совестью. Я не говорю «перед историей», так как все истории пишутся и материалы для них собираются авторами под своим углом зрения, а нам хотелось бы знать нашу добровольческую оценку этой решившей участь всех Вооруженных Сил Юга России битвы за Орел.

Смягчающим для нашего командования в те дни было обстоятельство, о котором мир официально узнал спустя десять лет, — это перемирие Польши Пилсудского и Лениным, состоявшее в том, что Пилсудский прекратил военные действия против красной армии с определенной целью: дать красной армии возможность бросить все резервы на Добро­вольческую Армию для ее разгрома. В дипломатических материалах об этом сказано так: «Маршал Пилсудский не мог допустить, чтобы в России восторжествовала реакция». В дальнейшем мы увидим, что Пилсудский проделал то же самое и в конце 1920 года, заключив с Лениным на этот раз уже мир, с той же целью: чтобы красная армия всей своей массой могла бы разбить Русскую Армию генерала Врангеля в Северной Таврии и в Крыму.

С соединением всех полков Корниловской Ударной дивизии ежедневные бои продолжались с особым ожесточением.

21 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.

Продвижение противника около станции Стишь остановлено.

21 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Приезд Командующего Добровольческой Армией генерала Май-Маевского. Части полка были построены около полотна железной дороги. Его хвастовство, что мы возьмем ««ворону», то есть красных, «за хвост», горечью отозвалось в сердцах всех Корниловцев. Не сделав своего дела, не ответив на маневр красных контрударом в момент нашей полной мощи, теперь уже поздно было говорить об этом, находясь в половинном составе, притом измученном до предела и полуодетом. Присутствовавший на параде командир 3-го артиллерийского дивизиона полковник Роппонет, видя в поведении генерала Май-Маевского невиданный нами до сего момента отрыв его от действительности, расплакался. Искренне обрадовались Корниловцы, увидев приехавшего своего командира полка, полковника Пашкевича, еще слабого от ранения, который со слезами на глазах обходил остатки своего полка, успокаивал и обещал скоро вернуться с пополнением. Здесь мы имели случай поздравить его с производством в полковники.

В 15 часов полку было приказано: 1-му батальону занять хутор Дубовик. В момент занятия его в мое распоряжение поступает батарея полковника Думбадзе. Видя, что я не имею коня, он мне подарил хорошего вороного жеребца. Противник уже наступал, и мне пришлось разворачивать свой батальон. Наши пулеметы бешено заработали, и в это время пуля попадает моему вороному прямо в лоб. Сначала он стал на дыбы, потом опустился на колени, зарыв голову в землю, захрипел и подох. Так немного послужил вороной в рядах ударников. Бой все разгорался, противник был отбит при содействии отличного огня батареи полковника Думбадзе, но мы израсходовали на это из трофейных запасов до 50 тысяч патронов. 2-му и 3-му батальону было приказано занять с. Толубеево, а офицерскому батальону со штабом полка и командами — с. Богородицкое. Я не присутствовал на проводах генерала Май-Маевского, но командир офицерского батальона капитан Иванов, К. Б., передал нам, что при отходе поезда генерал крикнул провожавшим: «До свидания в Туле!»
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Бои Корниловской Ударной дивизии с 21 по 27 октября :russia: :flag_kornilov:

21 октября. Действия красной армии
Войска 13-й и 14-й армий подошли к станции Стишь. Эстонской дивизии приказано развивать наступление на Малоархангельск.

Для достижения полного успеха командование потребовало: «Не разбрасывать своих сил, а бить на избранном направлении сосредоточенно, кулаком, на узком фронте, стремительно и решительно, то есть придерживаясь тактики маневрирования». Латышской дивизии наносить удар на Фатеж. Командование напоминало указание Ленина о том, что деникинские армии чрезвычайно способны на быстрые налеты, авантюры и отчаянные предприятия.
22 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.

1-й батальон на старом месте, в хуторе Дубовик, 2-й — хутор Ново-Троицкий — дер. Хомуты, 3-й в с. Панькова.

Наступление противника на левый фланг полка отбито. По фронту — артиллерийская стрельба. Справа, в селе Стишь и Монастырская, 3-й Корниловский Ударный полк. Наступление батальона 3-го Корниловского Ударного полка на хутор Ступин с севера отбито латышами. Здесь я прошу обратить внимание на то, что хутор Ступин был занят во второй половине дня 19 октября частями латышской стрелковой дивизии, стремившимися ударом с юга отрезать 2-му Корниловскому Ударному полку путь отступления к железной дороге. В этом хуторе латыши, будучи окружены нами со всех сторон, отбили все атаки Марковского батальона 19-го вечером и 22-го — 3-го батальона 3-го Корниловского Ударного полка и потом, после нашего общего отхода, они соединились с частями эстонской дивизии, наступавшими от Орла. Сами же латыши здесь в наступление не переходили.
22 октября. 3-й Корниловский Ударный полк.

С утра на всем участке полка упорный встречный бой с превосходными силами эстонской стрелковой дивизии. Потери полка огромны — 400 человек, но на правом фланге полка отбиты все атаки, и полк успешно гонит противника на север. К вечеру полк отходит на старую линию, где и удерживается, ведя бои в районе Михайловки до 27 октября. В это время в полк прибывает пополнение, составившее 4-й батальон. Обращаю внимание читателя на то, что причина больших потерь полка в этот день заключается в том, что его левый фланг впервые здесь познакомился с эстонской стрелковой дивизией.
22 октября. Действия красной армии

На левом фланге 14-й армии, на фронте Лмитриевск — Кромы, части 7-й стрелковой дивизии и ударной группы встретили упорное сопротивление белогвардейцев. 3-й Марковский и 2-й Корниловский полки потеснили левый фланг 1-й латышской бригады и к исходу 22-го заняли г. Кромы. (От автора материалов: Кромы были тогда заняты только двумя батальонами 3-го Марковского пехотного полка. 2-й же Корниловский Ударный полк в эти дни отбросил латышские части и части отдельной стрелковой бригады; бой успешный, но с большими для нас потерями велся на фронте Дубовик — Ново-Троицкий — Хомуты — Паньково).

Из района Орла на Кромы наступала 3-я латышская бригада ударной группы, чтобы ликвидировать разрыв между 1-й и 2-й латышскими бригадами.

24 октября. Части 3-й латышской бригады выбили Марковцев из г. Кромы. Однако противник перешел в наступление на Опальково (?) и вынудил наши части без боя оставить г. Кромы и отойти в район Федоровки. (От автора материалов: советские источники бои 23-го и 24-го соединили, а по данным тех дней получилось, что 3-й Марковский полк не вошел в оставленный город Кромы по тактическим соображениям и только 24-го был там. Будь на месте батальонов 3-го Марковского полка 1-й батальон 1-го Корниловского Ударного полка, исход сражения мог бы измениться).

(Латыши, как и 9-я стрелковая дивизия, испытав силу Корниловцев, страшно боялись обходов. Еще раз с горечью приходится отметить отсутствие у нас кавалерии и то, что командование сразу же из Орла не бросило 1-й и 2-й Корниловские полки, как самые сильные, а бросило на такую массу красных, да и к тому же по частям, только один 2-й полк для активной обороны такого большого участка Орел — Кромы — Опальково).
26 октября, приказ 2-му Корниловском у Ударному полку № 74.

1-му батальону оборонять Дубовик, 3-му — Кнубрь — М. Быстрицу. 2-му батальону, выслав роту в Шахово для связи с 3-м Марковским полком, — на Нестерево — Лысовку и хутор Ново-Троицкий. Офицерский батальон, две роты 1-го Корниловского Ударного полка и команда пеших разведчиков — за 3-им батальоном, по дороге на Путимец — Козлов. При наступлении выяснено, что на фронте Паньково (Сучки) - хутор Ново-Троицкий латышские стрелки, смененные 1-м Киевским и 1-м Фастовским полками, ушли в неизвестном направлении. Несмотря на упорное сопротивление 1-го Киевского и 1-го Фастовского полков они были сбиты. Полк занял указанный приказом фронт. Слева — Черноморский конный дивизион, в д. Шумаково. Связи с Марковским полком нет. Наступление на Кромы не удалось.
25, 26 и 27 октября. Действия красной армии

О боях в полосе Кромы — Стишь и о значении их Ленин сказал: «Наступает момент, когда Деникину приходится бросать все на карту. Никогда еще не было таких кровопролитных, ожесточенных боев, как под Орлом, где неприятель бросает самые лучшие полки, так называемые «Корниловские», где треть состоит из офицеров, наиболее контрреволюционных, самых бешеных в своей ненависти к рабочим и крестьянам, защищающих прямое свое восстановление своей помещичьей власти. Вот почему мы имеем основание думать, что теперь приближается решающий момент на Южном фронте. Победа под Орлом показала, что перелом наступил».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Со взятием Орла красная армия направляется: ударная группа (латышская стрелковая дивизия, отдельная стрелковая бригада, содействующие им части 7-й стрелковой дивизии и кавалерийская дивизия Червонного казачества) на город Фатеж; эстонская стрелковая дивизия на г. Малоархангельск; 9-я стрелковая дивизия на Ливны. На фронте Корниловской Ударной дивизии событие: приехал Командующий Добровольческой Армией генерал Май-Маевский. Состоялся даже парад около железной дороги, но несмотря на обычную для генерала лихость — устроить смотр войскам под огнем противника — встреча ему была прохладной. Его уверения об окружении противника были приняты за плохой анекдот, не помогло ему и его хлесткое выражение: «До свидания в Туле!» Расходились части с парада в подавленном настроении от вида закатившейся звезды когда-то блестящего боевого генерала. Прямо с парада части пошли на свои участки. Катившийся вал красных, уверенный в разгроме нашей дивизии, всюду был отброшен.

23 октября г. Новосиль был оставлен Алексеевцами, а 24-го сдан Воронеж. Оба фланга Корниловцев по-старому висят в тревожной неизвестности. 1-й Корниловский Ударный полк все время идет по линии железной дороги своими основными силами в резерве дивизии, оставляя отдельные роты для отбрасывания противника. 3-й и 2-й Корниловские полки отбрасывают латышскую и эстонскую дивизию на запад. 3-й полк здесь впервые имеет дело с эстонской дивизией, несет 400 человек потерь, но удерживает свои позиции до общего нового отхода 27 октября. 2-й полк своим 1-м батальоном до отхода удерживает на своем правом фланге бешеные атаки эстонской дивизии и отдельной стрелковой бригады с севера и запада. Остальные же его три батальона сами атакуют красных в западном направлении и доходят, правда - с большими потерями, до реки Оки. В это время, 23 и 24 октября, два батальона 3-го Марковского пехотного полка с юга, от станции Дьячья, почти без боя занимают г. Кромы, но красные бросают против них освободившуюся после занятия Орла 3-ю латышскую бригаду, и Марковцы отходят на станцию Дьячья. Очевидно, на параде генерал Май-Маевский и говорил про этот удар на Кромы, но все это оказалось мыльным пузырем, и наш штаб дивизии оказался прав, прося об ударе дивизии на ударную советскую группу в момент, когда эстонская стрелковая дивизия находилась в 45 верстах от Орла. — тогда успех разгрома основной ударной советской группы был бы обеспечен. Несмотря на то, что 2-й и 3-й Корниловские полки успешно отбрасывали противника и окружения не произошло, но превосходство в силах у красных дало им возможность через Кромы сделать новую попытку: ударом на Фатеж и Поныри отрезать нам путь отступления на Курск.

26 октября Дроздовцы оставили г. Дмитровск. который от левого фланга дивизии находился в 62 верстах. Все это вынудило дивизию к новому отходу 27 октября.
Вкладення
361-levitov.jpg
357-levitov.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Бои Корниловской Ударной дивизии с 28 октября по 10 ноября 1919 г. :russia: :flag_kornilov:

28 и 29 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.
Полк в резерве дивизии расположен по линии железной дороги и к западу от нее с целью парировать новый обход ударной группой противника, начавшей свое движение на г. Фатеж.
Приказ по группе за № 77: «2-му Корниловскому Ударному полку с 3-м Марковским полком и Черноморским конным дивизионом занять фронт: Рятежи — Спасское — Гостомля — Ломовец. Слева — 8 Самурский полк, хутор Опойковский — Хольвеев (15 верст от Гостомли), связи нет. Полку к 11 часам сосредоточиться у станции Дьячья и ударом на север разбить группу противника, отбросив ее на северный берег реки Кромы, и занять фронт: Родина - Важиво — Б. Кольчиво — Колки. К 18 час. за мин. штаб полка на ст. Дьячья, 2-й батальон - Муханово, две роты 3-го батальона - в Павловку. По фронту перестрелка».

28 октября. Действия красной армии
Эстонская дивизия заняла станцию Становой Колодезь. Стр. 98 книги полковника Агуреева: «28 октября 2-я латышская бригада, бригада Павлова, эстонская стрелковая дивизия и 2-я стрелковая бригада 9-й стрелковой дивизии, сменив части ударной группы, вели ожесточенные и кровопролитные бои в районе станции Стишь. В это время эстонская стрелковая дивизия подошла к ст. Стишь — Колодезь.
30 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Приказ полку № 78, ст. Дьячья: «Полку с 9 часов наступать и выбить противника из Муханово — Жерновец и преследовать его на Гостомлю и Ломовец. 2-му батальону в 9 часов начать наступление через шоссе на Чернодье и выслать разведку на Ломовец — Рожково — Чернь. 3-й батальон через Муханово за Жерновец, по занятии которого выслать разведку на Гостомлю и Слободку. Штаб полка в Монастырщине, с офицерским батальоном и командами. 1-й батальон в резерве группы на станции Дьячья».

К 22 часам Жерновец взят. В Жерновце 3-й и офицерский батальоны, штаб отряда и полка. 2-й батальон в Чернодье. 3-й батальон взял орудие и 50 снарядов.

30 октября. Действия красной армии
От автора записок : советские источники умалчивают о боях в районе станции Дьячья в своем продвижении на Фатеж и Поныри. Эти дни показали, что прорыв их ударной группе удался, но что разгрома трех Корниловских Ударных полков не произошло несмотря на такой их перевес в силах, как один против десяти. Лично я уверен, что мог бы для ударной группы получиться и больший конфуз, если бы первоначальная просьба штаба Корниловской Ударной дивизии о передаче Орла Алексеевцам была удовлетворена, и тогда дивизия в полном составе могла бы обрушиться на советскую ударную группу. Но здесь против нее был тот же 2-й Корниловский Ударный полк со слабым 3-им Марковским полком.

За это время больших боев 1-й и 3-й полки понесли меньшие потери, а 3-й, хотя и потерял в бою с эстонцами 400 человек, тут же мог получить пополнение, которого хватило и на сформирование четвертого батальона. Действия под Орлом 9-й стрелковой дивизии (сводной из 9-й и 55-й), были спасением для Корниловцев. Наступление она вела только под наганами чекистов. Равноценными с янычарами Ленина по ненависти к нам были и наступившие русские морозы: они стали уносить из наших рядов такие же жертвы, как и первые.
1 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 79
«Полку занять Гостомлю — Ломовец, разведку на Чернь — Похвастнево — Красниково. 3-й батальон в 11 часов на Гостомлю и одну роту на шоссе высота 119 и разведку на Бельдяжки Рассоховец. С 9 до 11 часов помочь 2-му батальону уларом во фланг и тыл противнику. 1-й батальон поручика Левитова на участке Караськово — Зиновьево, где временно подчинить себе 3-й Марковский полк, командир которого отрешен от командования за неисполнение боевых приказов, и Черноморский конный дивизион. Офицерский (2-го Корниловского Ударного полка) батальон и 3-й батальон 3-го Марковского полка — в резерве».
1-й батальон 2-го Корниловского Ударного полка совместно с 3-м Марковским полком выбил противника из Караськово, отбил наступление на Зиновьево, захватил хутор Спасский и был на окраине села Добрыни, откуда спешно должен был идти снова на Зиновьево и выбивать оттуда противника, занявшего село с северо-запада. Противник отступил на Полесье, бросив пулеметы и раненых. 2-й и 3-й батальоны заняли Гостомлю и Ломовец, но контратакой противника были выбиты и ушли на свои старые позиции. В этих боях были разбиты самые лучшие латышские полки, 2-й и 3-й, и дело доходило до штыковых атак. В этом бою особенно отличился со своим батальоном штабс-капитан Померанцев.
От автора записок поручика Левитова
: когда я прибыл в штаб 3-го Марковского полка, то смещенного командира полка там уже не было. Не видел я и его заместителя, и встретил меня адъютант полка капитан Лукьянов, Ипполит Петрович. От него я узнал о расположении полка, связался по телефону с командирами батальонов, сделал распоряжения на следующий день и утром, совместно с моим 1-м батальоном 2-го Корниловского Ударного полка отбросил наступавших латышей. Если полковник Наумов, командир 3-го Марковского полка, заявил полковнику Пешня, что он не верит своим солдатам, то я нашел их действия совершенно нормальными и потому никаких репрессий против них с моей стороны предпринято не было.

Уже в эмиграции, в Париже, при переписке собранных мной материалов для истории Корниловского Ударного полка я заинтересовался вопросом отрешения от должности командира 3-го Марковского полка за неисполнение «боевых приказаний». Сам я тогда только подходил со своим 3-м батальоном 2-го Корниловского Ударного полка к станции Дьячья, и полковник Пешня послал за мной командира конного эскадрона капитана Литвиненко, который присутствовал при встрече полковника Пешня с полковником Наумовым. Поэтому я обратился к капитану Литвиненко, Петру Даниловичу, с просьбой оставить мне письменное свидетельство об этой встрече, что он незадолго до своей кончины и исполнил.

Оказывается, полковник Пешня, будучи всегда исключительно выдержанным в обращении со всеми, спокойно обратился к полковнику Наумову с вопросом: «Почему бы оставили г. Кромы?» На это полковник Наумов ответил: «Я не верю своим солдатам». Это так потрясло полковника Пешня, что он резко закричал на полковника Наумова: «Я отрешаю вас от командования полком за неисполнение боевых приказов!»

Конечно, полковник Пешня знал и о другом, то есть о своеобразном командовании им полком, о чем свидетельствует и его подчиненный тогда подполковник Павлов, командир 3-го батальона: что полковник Наумов в бою за город Кромы находился на таком расстоянии от своих двух батальонов, что в течение суток не мог установить с ними телефонной связи. Следовательно, он не мог даже видеть, как держали себя его солдаты в первом для них бою. Помимо этого, полковник Наумов должен был знать, какое значение для нас тогда имел город Кромы и какие усилия он должен был приложить для того, чтобы своевременно оказать нам поддержку в этом пункте, а не отсиживаться где-то).
2 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 80
1 ноября, Монастырская: «Полк к часу занимает: Жерновец — Чернодье. Вправо 1-й батальон полка с 3-им Марковским полком и Черноморским кавалерийским дивизионом занимает Караськово-Зиновьево. 3-й Дроздовский полк своим правым флангом занимает село Ждановку (12 верст от Чернодье). (Этот полк, упоминавшийся в составе войск для удара на г. Кромы 23 и 24 октября, только теперь упоминается и то на основании данных штаба группы, а не 2-го Корниловского Ударного полка, который связи с ним не имел). Полку приказано удерживать занимаемые пункты, и при первой попытке противника наступать, контратакой отбросить его за Гостомлю — Ломовец, заняв последний. 2-му батальону атаковать и удерживать Чернодье. Офицерский батальон и штаб полка – Монастырщино».

Из Чернодье противник был отброшен, но попытка наступать на Ломовец успеха не имела.Потери полка за эти дни очень велики. Наступили сильные морозы, и большинство «бесшинельных» выбыло вследствие отмораживания конечностей. На фронте артиллерийская перестрелка.
3 ноября. Действия красной армии
Утром 14-я армия — 1-я и 3-я латышские бригады — должны были прорвать фронт противника на участке Чернь — Чернодье.

8-я кавалерийская дивизия Червонного казачества, под командой Примака, которая имела 1.700 шашек, 32 пулемета на тачанках, 6 орудий и хороший конский состав, должна была выйти в прорыв между Дроздовской и Корниловской дивизиями и ударить на станцию Дьячья и дальше на юг. Деникинцы были выбиты из Чернь и Чернодье. 8-я кавалерийская дивизия Червонного казачества, взорвав мост на реке Свата, двинулась на восток, на станцию Поныри, в селе Студенка разбила 3-й Дроздовский полк, захватила батарею, 9 пулеметов и обоз. На г. Фатеж совершил налет 60-й кавалерийский полк, уничтожил 30 офицеров, взор­вал железную дорогу Поныри — Возы и водокачки, захватив несколько 8-дюймовых орудий (только одно из числа взятых нами под Курском и брошенное за отсутствием снарядов), два трактора, эшелон с обмундированием (?) и многое другое. Командиром кавалерийского полка был Кришняк. Таким образом рейд был очень удачным. Такой способ действий, когда пехотные части прорывали оборону, а в образовавшийся прорыв вводилась конница, был осуществлен впервые. Действия конницы развертывались не в отрыве от пехоты, а в полном взаимодействии с ней.
Вкладення
366-levitov.jpg
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Отступление :russia: :flag_kornilov:
1-й батальон — Караськово — Зиновьево. 3-й батальон — Жизловка (Павловка) — Н. Муханово — Монастырщина. 2-й батальон — Верхне-Муханово, офицерский батальон и штаб полка — Жизловка — Ладыжно. По фронту полка бой с наступающей латышской дивизией. Положение критическое: резервы все израсходованы, а противник вводит в бой все новые и более крупные части. Сначала противник занял Караськово — Зиновьевку — Павловку, но контратакой 1-го батальона был выбит, и положение было восстановлено. Только отменная доблесть полка и артиллерии могли преодолеть все трудности природы — был сильный мороз — и отбить во много раз превосходящего противника. Условия борьбы стали для нас страшно тяжелыми: с одной стороны, противник ввел в дело отличные свежие части из резерва, а с другой — началась зима и застала нас без теплого обмундирования. Тяжелые условия отняли у многих надежду на контрнаступление, а местное население в этом было даже уверено, что не ускользало от наблюдения бойцов и скверно отзывалось на них. Командный состав частей ругал высшее начальство за бездействие, так как подкрепления не было видно и управление отсутствовало. Фронт был накануне развала, это все чувствовали и напрягали все усилия к его удержанию, но действительность была неизбежна и неумолима, — отступление началось.

4 ноября. Действия красной армии
Ударная группа перешла в решительное наступление.

5 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.

5-го и 6-го полк начинает выдвигаться от железной дороги к Фатежу с целью прикрытия левого фланга дивизии.
7 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 84, 8 ноября: «В Битюк Подоляне полк встретил упорное сопротивление и к вечеру занял фронт: Сеньково, две роты, Сеньковские Выселки — хутор Подоляне. Приказываю занять Битюк Подоляне — Сабуровка.

1-му батальону сосредоточиться и оборонять Озерки. 2-му из хутора Подолянский выступить на Битюк Подоляне, а остальному полку на Сабуровку, Левее — 1-й Корниловский Ударный полк в районе Самодуровки вел бой с переменным успехом, справа — 3-й Корниловский Ударный полк оставил станцию Малоархангельск».
Погода была отвратительная: шел дождь, а потом дождь и гололедица. Разведкой обнаружены значительные силы противника в Битюк Подоляне и Сабуровке. В 12 часов полк перешел в наступление, 2-й батальон после нескольких неудавшихся атак на Битюк Подоляне понес значительные потери и отступил. 3-й батальон и команда пеших разведчи­ков тоже встретили в Сабуровке значительные силы красных пехоты и кавалерии. Несколько раз наши занимали окраины Сабуровки, понесли большие потери и стали отступать. Положение было критическим: с фронта пехота противника перешла в контратаку, а слева пошел в атаку кавалерийский полк красных и стал рубить 3-й батальон. Сначала началось настоящее бегство, но потом кавалерия была остановлена сомкнувшейся 3-й ротой офицерского батальона штабс-капитана Панасюка и остановившейся 5-й батареей. Тут же к ним присоединилась 1-я офицерская рота и по их примеру все стали сбегаться в группы и отбивать рубившую кавалерию. Положение полка было безвыходное и вряд ли бы кому удалось уйти от свежей кавалерии, но выдающаяся выдержка и примерное мужество штабс-капитана Панасюка и 5-й батареи, остановившейся и встретившей кавалерию огнем с дистанции в 400 шагов, спасли положение, и остаткам отступавших удалось уйти на Поныри. Когда атаки кавалерии были отбиты и части полка преследовались лишь отдельными разъездами, произошла неприятность: были брошены два тяжелых 6-дюймовых орудия. Брошена была батарея при обстановке уже нормального боя. За батареей следовали в полном порядке две офицерские роты, и подобное отношение к делу возмутило всех. Командир офицерского батальона капитан Иванов, К. В., подал рапорт о привлечении командира этой батареи к ответственности.

До селения Поныри, длина которого 15 верст, полк, без 1-го батальона, добрался с северной стороны к 22 часам, южная же часть селения к этому времени была занята противником. Поэтому полк направился на станцию Поныри, где связался со штабом дивизии и ориентировался в обстановке.
1-й же батальон оставался на месте без всяких указаний. За ходом боя не позволяли следить падавший снег и туман. Телефонная связь была порвана кавалерией. Первый разъезд батальона был отрезан кавалерией противника, а второй не нашел на месте штаба полка. На все это ушла ночь. С утра противник вел разведку, потом перешел в наступление, но был отбит и до ночи был пассивен. Командир батальона решил оставить Озерки и в 24 часа выступил вместе с батареей полковника Думбадзе на Поныри.

9 и 10 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.
Из книги советского полковника Агуреева: «В районе по шоссе Кромы — Фатеж части Корниловской пехоты оттеснили 3-ю бригаду латышей ударной группы на север».

В эти дни в полк возвратился его командир, полковник Гордеенко, и полк из резерва дивизии переходит на левый ее фланг, и, по словам командира полка, за этот день три латышских полка были просто разгромлены. Собственно, это и нормально, так как 1-й Корниловский Ударный полк, отходя от Орла в резерве и без особых потерь, имел самое большое количество пулеметов. Все свидетельствуют, что здесь латыши еще раз получили урок от Корниловцев. Как жаль, что в битве Орел — Кромы командование не рискнуло использовать против ударной группы красных все полки дивизии. Обошедший нас тогда противник должен был быть сам обойден. Изречение Фельдмаршала Кутузова говорит нам: «Выигрыш боя важен не сам по себе, а своими последствиями». Если бы латыши и эстонцы и не были бы уничтожены, а только отброшены, этим был бы уничтожен порыв всей красной армии, и тогда 1-я конная армия Буденного не пошла бы на прорыв. Для нас это было все: надежда на приток пополнения и на продолжение с весной похода на Москву. Не было у нас резервов, но бил же красных генерал Май-Маевский в Каменноугольном бассейне и без них, значит, теперь он был далек от действительности нависшей над нами угрозы под Орлом.
9 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.
Дорога ночью для 1-го батальона была ужасна: гололедица и снег с сильным ветром в лицо убивали все живое. Грязь была настолько глубока, что местами на руках перетаскивали не только орудия, но даже и лошадей. К 6 часам стали втягиваться в село Поныри, а навстречу, с юга, шли разъезды красных, но все так замерзли, что драться никто не мог, и после отборной ругани разъезды скрылись, батальон стал по квартирам, а далее на юг по квартирам же стояли красные. Разъезд нашей команды конных разведчиков случайно нашел нас и передал приказание двигаться на станцию Поныри, в трех верстах от села, куда батальон и прибыл еще до рассвета и тут же в составе полка двинулся на юг, вдоль железной дороги. Часам в 12 полк расположился: 2-й батальон — в с. Смородинное, 1-й батальон в Становое, остальной полк со штабом полка в с. Матвеевка.
Красная армия
Заключение автора материалов:
итак, приказ командования красной армии ударной группе: ударом от города Кромы на восток, в общем направлении на станцию Еропкино, не позднее 16 октября перерезать линию железной дороги Орел — Курск был исполнен с большим опозданием на 24 дня, только 10 ноября, у станции Поныри, и все же окружения Корниловской Ударной дивизии не получилось. Колоссальный перевес в силах и удачный маневр красных не дал им ожидаемого «молниеносного разгрома» Добровольческой Армии, и основной причиной тому было мужество и доблесть Корниловской Ударной дивизии в боях под Орлом.
По-моему, здесь и закончилась Орлово — Кромская операция, а с ней и участь всего фронта Вооруженных Сил Юга России. Явная недооценка нашим командованием силы интернациональной ударной группы под Орлом, колоссальный перевес в силах, минимум один против двадцати, отсутствие у нас резервов, особенно кавалерии, исключительно большие потери в рядах 2-го Корниловского Ударного полка, два раза — Орел-Кромы и станция Дьячья — принимавшего на себя главный удар всего прорыва красных, и отсутствие зимнего обмундирования, все это создало то, что называется ПЕРЕЛОМОМ. Отсюда началось не бегство, а отход с лихими и весьма большими контрударами и, Бог знает, не будь самостийных раздоров с генералом Деникиным и неладов среди генералов, быть может красная армия и была бы разбита.
Орлово — Кромское сражение, начавшееся 6 октября с линии село Поныри и станция Дьячья, закончилось на той же линии с отходом от Орла 10 ноября 1919 года.

Несмотря на плохо разрешенный у нас вопрос о привлечении добровольцев, таковые все же были из числа жителей г. Орла и пленных, но при определении потерь за это время процент таковых был взят без них, что увеличивает наши потери ровно на число этих добровольцев. Основное же пополнение за это время шло из наших запасных батальонов. Потери Корниловский Ударной дивизии с 6 октября по 10 ноября достигали:

1-й полк — 25%, то есть 725 человек; 2-й полк — 60%, — 1.560 человек; 3-й полк — 35%, — 646 человек.
Zoller41

Re: Белая Гвардия.

Повідомлення Zoller41 »

Характерные последствия Орлово — Кромского сражения для русского народа :flag_kornilov:

Характерные последствия Орлово — Кромского сражения для русского народа», — выписка из журнала «Перекличка» за 1964 г., стр. 11.

«Последнее издание советской истории гражданской войны тиражем в 40 тысяч... Это означает, что история гражданской войны не предназначалась для широкого распространения (тираж классиков по 300 тысяч). Из 3-го тома этой истории мы узнаем «современное» сравнение сил воюющих сторон, более нормальное, нежели все прежние сказки: Южный фронт протяжением в 1.130 в. Вооружение весной 1919 года: у красных — 4.416 пулеметов, 892 орудия, у белых — 2.236 пулеметов, 545 орудий. За этим следует более интересное для нас: «Фотография — вступление в Харьков латышской дивизии 12 декабря 1919 года. Павловская площадь, толпа в видимом смущении: вступают «чужие», «янычары». Это они решили Орловские бои в октябре 1919 года, навалившись на белых силою в 70 тысяч бойцов, вместе с эстонцами, китайцами, червонными казаками, спартаковцами Белакуна, особыми бригадами с еврейскими полками».

Помимо этого, Орел обороняли и потом на него наступали: 9-я стрелковая дивизия со своим кавалерийским полком, 55-я стрелковая дивизия с кавалерийским полком, отдельные стрелковые бригады трехполкового состава и гарнизон города. И вся эта внушительная сила более чем за месяц беспрерывных упорных боев не могла окружить и уничтожить только три полка Корниловской Ударной дивизии без кавалерии. Да к тому же тогда с п а с а л Ленина польский маршал Пилсудский, слепой ненавистник национальной РОССИИ, тем, что прекратил на это время войну Польши с большевиками, а за ним следуют: ЧЕКА польского дворянина Дзержинского и все янычары из инородцев.

На все — СУДЬБА. За свой грех бунта, называемого «революцией», во время кровопролитной 1-й мировой войны, когда лучшие сыны РОССИИ защищали свою Родину на фронте, РОССИЯ должна была понести наказание и несет его уже более 50 лет. обливаясь слезами и кровью. Но Бог милостив, вечная РОССИЯ изживет и это очередное лихолетие и снова станет на свои исконные исторические пути величия и славы, сохраняя добрую память о своих славных Корниловских Ударных полках, жизнь свою не щадивших в борьбе за нее с палачами народов Российской Империи Лениным и его чекистами.

* * *

Описанием Орлово — Кромской операции, после освещения обстановки, в которой она протекала, я поставил себе задачей ответить на вопрос, в какой степени Корниловская Ударная дивизия в указанной решающей битве исполнила свой воинский долг?

Я использовал для этого главным образом свои, Корниловские материалы: журнал боевых действий 2-го Корниловского Ударного полка, календарь боевых действий 3-го Корниловского Ударного полка: путь 1-го Корниловского Ударного полка освещен данными из истории Марковской артиллерийской бригады, батареи которой сопровождали нас до Орла, включительно; затем — книгу «Корниловский Ударный полк», «Очерки Русской Смуты» генерала Деникина и труды профессора, Генерального штаба генерала Головина и профессора, Генерального штаба полковника Зайцова; воспоминания советского маршала Буденного и книгу полковника советской армии Агуреева, которые послужили мне для изложения намерений командования красной армии. Все же остальное описано мной, а потому, конечно, носит субъективный характер. Только моя служба в рядах Корниловского Ударного полка, от офицера на положении рядового и до командира 2-го Корниловского Ударного полка на законном основании, так же как и мое участие в битве под Орлом, могут быть смягчающими в сторону объективности.

И принимая все изложенное за действительно происшедшее в те решающие дни Орлово — Кромской битвы, я прихожу к заключению, что Корниловцы, в пределах человеческих сил, в этой битве исполнили свой воинский долг перед РОССИЕЙ и под Орлом действительно дрались КОРНИЛОВЦЫ-ОРЛЫ.
Бывший командир 2-го Корниловского Ударного полка
полковник Левитов, М. Н.
Париж, 1970 г.
Відповісти

Повернутись до “Первая Мировая и Гражданская войны”